Как-то Лиза прочитала исследование, что социальные сети делают людей несчастными, потому что лицезреть чужие успехи невыносимо и крайне деструктивно для психики, и предположила, что Кирилл потому так и реагирует, а вовсе не от того, что кругом сплошь идиоты. Что сказать, он потерял дар речи на несколько дней, так его это оскорбило, хотя возможно, что-то в этом было. Позже она предложила ему для отдыха, просто подписаться на тех медийных личностей, которых он считает максимально себе близкими по духу, чтобы как-то приучить ленту выдачи к более нейтральному содержанию. Но привело это только к крушению кумиров. Так что никакой зависти.
С близкими друзьями ещё десять-пятнадцать лет назад они закрыли тему политики, потом закрыли тему интима, тему национальностей и вообще не говорили о творчестве Чехова. Что это за дружба такая, скажете вы, когда кругом надо молчать, о чем тогда вообще говорить? А я вам скажу, что это единственная жизнеспособная проекция действительно крепких и продолжительных отношений без внешнего тухляка.
Кирилл очень надеялся на друзей и не в последнюю очередь рассчитывал на их финансовую поддержку, поэтому ещё его так сильно огорчила их реакция, когда он впервые её презентовал, не хотелось, чтобы они только из сострадания делились своими накоплениями.
– Я вас буду сегодня угощать самым лучшим, что придумали великие кулинары тысячелетия, идеальное сочетание остроты и соли с колючими свежими фруктами! – радостная Лиза встреча гостей, заботливо раздавая тапочки и целуя каждого.
– Ты смогла нас напугать, – стаскивая ботинки и вешая пальто на вешалку бубнил вечно недовольный Саша, – не все ещё отошли от фалафеля в прошлом месяце. – Если это очередные веганские эксперименты, то я, пожалуй, сразу выпью пару таблеток Мезима.
– Не бойтесь, ребята, железный рецепт, я проверял – парировал Кирилл, – там сплошные консерванты, отравления точно не будет.
– Приз шефу на этой кухне! – зааплодировал Степа, уже вошедший в комнату. Ева рядом радостно хлопала в ладоши, понимая, что комплекса кулинарной неумехи сегодня у неё точно не появиться.
На острове, служившим кухонным столом, стояли три глубоких тарелки с картофельными, рифлёными, кукурузными чипсами, две небольшие менажницы с солёными орешками и цинковое ведро, как то, где раньше полоскали тряпки, до краёв наполненное льдом с двумя бутылками шампанского.
– Думал ведь, что надо было пожрать, перед тем как к вам идти, – продолжал бубнить Саша.
– Ну хочешь я тебе омлет сделаю, – виновато спросила Лиза.
– Обойдусь, –