Внезапно в магазин вошли трое.
– Всем оставаться на местах, – скомандовал один и вынул пистолет. – Мы из МГБ.
Люди замерли. Кассирша, получавшая деньги, выронила купюры.
Один из вошедших закрыл дверь, повесил табличку «Закрыто».
– Всех попрошу пройти в подсобное помещение, – скомандовал старший.
Видимо, люди из МГБ хорошо знали планировку магазина. Они быстро загнали покупателей, продавцов и кассиршу в подсобку и заперли там на ключ.
– Вам кого? – удивился Гольдман, увидев в дверях бухгалтерии посторонних людей. – Сюда нельзя, товарищи. Это служебное помещение.
– Давай деньги, жиденок! Ну!
Гольдман увидел пистолет, попятился, загораживая женщин и стол с деньгами:
– Это народные… Вы не смеете…
Один из бандитов оттолкнул его, и директор отлетел к стене, больно ударившись спиной об угол сейфа. От боли на несколько секунд он потерял сознание, а когда пришел в себя, то увидел, как бандиты укладывают в чемоданчики пачки денег.
Гольдман был человеком тихим, трусливым даже. Он постоянно боялся всего: начальства, ревизоров из торга, ОБХСС, соседей.
Но он увидел, что сейчас унесут деньги, и понял, что отвечать будет он – перед торгом, ревизорами, ОБХСС, и этот страх сделал его решительным и сильным.
Гольдман вскочил и табуреткой – откуда силы взялись – ударил одного из нападающих по голове.
Один из бандитов поднял руку с пистолетом, но Гольдману было уже все равно, он бросился на него.
Грохот. Что-то сильно ударило его в грудь у самого сердца, и надвинулась темнота.
Муравьев
Начинался первый акт второго действия. Занавес поднялся, и на сцене вновь была комната в доме покойного капитана Железнова, и жена его Васса вышла из больших белых дверей…
– Товарищ комиссар.
Муравьев оглянулся, рядом с его креслом стоял милицейский майор.
– В чем дело? – недовольно спросил Игорь.
– Вас к телефону срочно.
– Кто?
– Замминистра Кобулов.
Игорь встал и пошел к двери.
В комнате администратор почтительно поглядел на него, отметил, что большой начальник – молодой и красивый, и деликатно вышел.
– Муравьев.
Трубка молчала.
Потом казенный голос произнес:
– Ждите.
– Ну, как спектакль?
– Нормально, товарищ генерал-полковник.
Опять тишина, и потом чуть с кавказским акцентом его спросили:
– Театр любишь? Да? Мы зачем тебя в милицию послали, а? Молчишь? Укреплять ее чекистским авторитетом. Абакумовский сор вымести. А ты что делаешь, а?
Игорь молчал.
– Пока ты по театрам ходишь, бандиты людей убивают и магазины грабят. Разберись на месте и доложи.
– Слушаюсь.
Но этого Кобулов уже не слышал: он бросил трубку раньше, чем Муравьев ответил.
– Налет на магазин номер 69 в Кутузовской слободе, – сказал за его спиной чей-то голос.
Муравьев