Но этот выглядел уж совсем несчастным, так себя проклинал за то, что стрелку эту не заметил. Пробил я по базе – у него уже был один проезд на красный. За второй – грозит 5000 рублей или лишение. Отбери у него права, и сгинет совсем папаша, да еще и семью свою на тот свет утащит. Эта «Волга» – их единственная лошаденка, которой они живут и на которую молятся.
Насилу отослав деда, который еще никак уходить не хотел и все в ноги мне кланялся, я сразу же направился к девице в красной машине. Подхожу, заглядываю в кабину, и у меня глаза на лоб лезут. Водительское кресло откинуто, телка развалилась на нем, явно специально чуть задрав юбочку и расстегнув лишнюю пуговицу на рубашке. Глаза закрыты, рот открыт, сквозь щелочку в окне слышно сопение.
Первым делом я перепугался. Подумал, не хватало мне еще девицы с сердечным приступом. Но потом присмотрелся, прислушался: вид у нее вполне здоровый и безмятежный, посапывание, переходящее уже практически в храп, ровное. Сомнений нет: с ней все в порядке, просто она… спит. Точнее, притворяется, что спит!
Я постучал в окно. Она только пробурчала что-то и перевернулась на другой бок. Нет, вы можете себе представить! Я уже громче стал ломиться: «Эй ты, артистка!»
Девушка неторопливо потянулась, зевнула, распахнула веки и сладко так потерла глаза кулаками. А потом ресницами часто-часто замахала, будто не понимает ничего спросонья: «Ой, инспектор, а чего это вы надо мной стоите?»
Я уже начал заводиться. Но в моей работе первая заповедь – это сохранять сердце холодным, а рассудок трезвым. Спокойно по всем правилам представился, сообщил, что проехала на красный свет. Попросил предъявить документы, чтобы пойти пробить по базе, были ли у нее раньше такие прецеденты, повторка у нее или нет.
Тут началось невероятное. «Так я ничего не нарушала, – неописуемо удивилась девушка. – Я просто здесь спала».
Я по-прежнему ничего не понял. Переспросил очень вежливо. Тогда мадемуазель мне доходчиво объяснила, что она вовсе не проезжала ни на какой красный свет. Она приехала сюда еще раньше нас с напарником и просто прилегла поспать в своем собственном автомобиле у обочины.
У меня глаза полезли на лоб от такой наглости. Она что, меня за австралопитека какого-то приняла? Решила, что я не могу запомнить и осмыслить события десятиминутной давности? «Ну, держись», – подумал я.
Закипая от злости, я сдержанно процедил вновь: «Позвольте ваши документы. Вы нарушили правила дорожного движения». Стерва давай спорить: «Ничего я не нарушала! Парковка здесь не запрещена. Спать в собственной машине правилами не возбраняется».
Я вылупился на нее как баран