Я с легкостью нашел Николя и ее дочь во втором ряду. Их засыпали со всех сторон вопросами, желая заранее узнать, о чем я буду говорить. Судя по раздраженному взгляду Николя, ее терпение было на пределе.
Многие ли из тех, кого я знаю, полностью на моей стороне? Еще до истории с Рюриком Тэйном это нелегко было понять. По большому счету, Солнечный Дол не поддержал его попытку мятежа, но, кроме простого неодобрения, имелось и множество других мнений. Некоторые считали, что я был чересчур благодушен, позволяя несогласным организовываться и строить планы, и что часть ответственности лежит на мне. Другие полагали, что я проявил непозволительное мягкосердечие в выборе метода казни, ведь тот, кто подверг нас всех опасности, заслуживал повешения, потрошения и четвертования.
В том, что по этому поводу думает семья Рюрика, у меня не было никаких сомнений. Его жена Орва сидела рядом с его братом (и своим деверем) Сореном. Я старался не смотреть в их сторону, но тщетно. Отчего-то подмывало взглянуть Орве в глаза, словно только так я мог себя реабилитировать.
«Чего ты хочешь? – подумал я. – Моей крови?»
У меня не было ни малейшего желания казнить Рюрика. Но сама суть его преступления исключала какое-либо иное наказание. Так гласило жесткое законодательство, которое мы оба помогали создавать в первые дни существования Солнечного Дола. Само наше выживание, сама возможность скрываться от волков зиждились на простом и обязательном для всех постулате: никто не может покинуть систему.
Чтобы это гарантировать, я уничтожил «Салмакиду». Мы забрали с корабля все, что могло пригодиться, а потом отправили его на автопилоте в сторону Михаила – конечно, точно рассчитав момент столкновения, чтобы взрывы двух сочленительских приводов выглядели как выбросы фонового излучения. Этот жертвенный акт был хорошо известен, и память корабля чтили; в числе прочего «Салмакида» присутствовала на стенной росписи, которой Викторина и ее соученики (а также их предшественники) покрыли школьную стену. Принцип был незамысловат и доходчив. Желание улететь может стать неодолимым после нескольких тяжелейших десятилетий, а волки могут не появляться год за годом, порождая у нас предательскую мысль, будто они ушли навсегда. А значит, лучший способ избежать катастрофы – ликвидация транспортного средства. Мы преднамеренно оставили себе лишь возможность путешествовать внутри системы, причем исключительно в экстренных случаях.
Но лет пять назад начал распространяться слух.
Как и любая наглая ложь, он был весьма коварен и трудноопровержим. Говорили, что на самом деле «Салмакиду» никто не уничтожал, и что она все еще на ходу, и что ее держат где-то неподалеку от Солнечного Дола для бегства правящей элиты в случае появления волков или какой-либо иной катастрофы. А большинство из пяти тысяч будут брошены на произвол судьбы, поскольку корабль способен взять