– князем Экмюльским и просто графом Империи – сыновьями мелкопоместных дворян, младших офицеров, лавочника и пивовара. При всём уважении к их храбрости и военным талантам Саша всё же не мог считать их общество равноценным тому, которое оставил в Петербурге. Кровь, порода – великая вещь, Бонапарт это прекрасно понимает, потому и стремится залучить в свою свиту настоящих аристократов. Однако на трон его возвели плебеи, бряцающие теперь громкими титулами. Взять хотя бы Массена – сына виноторговца из Ниццы, храбреца, героя, грабителя и стяжателя. Наполеон прозвал его «любимым сыном победы», осыпал подарками и наградами, но в душе́ маршала живет торгаш. В знаменитый фаэтон, из которого Массена отдавал приказы под пулями и ядрами неприятеля, впрягли четверку белых лошадей из его собственной конюшни, а правили ими его личные кучер и форейтор – сами вызвались, чтобы хозяйское добро не пропало. Поздравляя князя Эсслингского с победой, Наполеон сказал, что эти двое слуг – самые большие храбрецы из трехсот тысяч человек: солдаты исполняли свой долг, а кучер с форейтором подвергались опасности безо всякого принуждения и потому заслуживают особой награды. Массена сначала сделал вид, будто не понял намёка, но в конце концов пообещал выдать каждому по четыреста франков – единовременно, а не в виде пожизненной пенсии! Хотя восемьсот франков в год не разорили бы человека с доходами в девятьсот тысяч, владельца двух особняков, набитых похищенными произведениями искусства и золотыми слитками, и загородного имения. Наполеон раздает своим маршалам поместья и замки, вероятно, полагая, что богатые люди воровать не станут… Заблуждение. Рожденные в бедности боятся вновь сделаться бедняками и становятся ненасытны; только никогда не нуждавшиеся люди способны заботиться о других.
Сузив слегка раскосые глаза под высоким лбом, еще увеличенным лысиной, Даву украдкой поглядывал на Чернышева, когда тот отвечал на вопросы императора. Кто с кем играет? Кто мышка, а кто кот? Первую половину августа маршал провел в Богемии, выведывая о происках австрийцев и уничтожая возведенные ими укрепления. По словам австрийских дезертиров, в Ольмюцской крепости довольно часто видели русских офицеров. Ну, допустим, про генерала – явное преувеличение, но всякая мелкая сошка типа этого хлыща вполне могла там ошиваться. Их присутствие встревожило даже бюргеров из Брюнна, отправивших депутацию к императору Францу с просьбой о денежном вспомоществовании; Франц уверил их, что у русских «добрые намерения». Добрые для кого? Россия и Австрия – давние союзники, их нынешняя вражда показная, хотя и не полностью фальшивая. Конечно, вряд ли русские до такой степени сбросили бы маску, чтобы заключать тайные договора с австрийцами под носом у французов… И всё же за адъютантом царя лучше присмотреть, пусть министр полиции примет меры.
* * * – Извольте следовать за мной, его величество примет вас незамедлительно.
Чернышев поднялся вслед за адъютантом по деревянной лестнице с резными перилами и прошел
