В ожидании конца уроков Бетины я ходила по коридорам этого вертепа. Однажды я увидела, что пришел священник со служкой. Кто-то отдал Богу простыню, то есть душу. Священник кропил водой и говорил если имеешь душу, да примет тебя Господь во Царствии своем.
Чему или кому он это говорил?
Я подошла и увидела мужа с женой – не последних людей в городе Адроге. На столе, на шелковом платке лежал какой-то мясной рулетик. Только это был не рулетик, а что-то вышедшее из человеческой матки, иначе священник не стал бы это крестить.
Я расспросила медсестер и одна рассказала, что они каждый год приносят крестить такой рулетик. Что доктор им советовал больше не рожать потому что тут уж ничего не поделаешь. А они сказали, что они добрые католики и должны плодиться и размножаться. Я хоть и дурочка, но поняла что это отвратительно. Тем вечером я не смогла есть, так мне было противно.
А у сестры душа становилась все больше и больше. Я радовалась, что папа ушел.
Созревание
Бетине было одиннадцать а мне двенадцать. Руфина как-то сказала мол они доросли до созревания, и я решила что-то должно было выступать изнутри нас наружу и стала молиться святой Терезе чтобы это были не рулетики. Я спросила у психолога что значит созревание но она покраснела и посоветовала спросить у мамы.
Мама тоже покраснела и сказала что в определенном возрасте девочки перестают быть девочками и превращаются в девушек. На этом мама замолчала а я так и осталась в замешательстве.
Я уже говорила что посещала школу для неполноценных, но менее неполноценных чем в школе Бетины. Одна девочка сказала что она уже созрела. Я не заметила никакой разницы. Она мне рассказала что от этого несколько дней кровит между ног и нельзя купаться и надо подкладывать тряпочку чтобы не испачкать одежду и что надо вести себя осторожно с мужчинами потому что можно забеременеть.
Той ночью я не могла заснуть и все трогала означенное место. Но оно оставалось сухим и я могла говорить с мальчиками. После созревания я ни за что не подошла бы ни к одному мужчине чтобы чего доброго не забеременеть и заполучить рулетик или что-то подобное.
Бетина немного могла объясняться, она бормотала и мы ее понимали. И вот однажды вечером, во время семейных посиделок на которые нас не пускали из-за неумения себя вести особенно во время еды, моя сестра завопила во все горло: мама у меня кровь из пиписьки идет! Мы были в соседней со столовой комнате. На крик пришли бабушка и два наших двоюродных брата.
Я велела братьям не подходить к кровоточащей потому что она может забеременеть.
Все ушли оскорбленные и мама нас обеих побила указкой.
В своей школе я рассказала что Бетина уже созрела хотя она младше меня. Учительница меня отчитала. Нельзя в классе говорить такие непристойности и она поставила мне неуд по предмету основы гражданственности и этики. Наш класс превратился в группу обеспокоенных школьников, особенно это относилось к девочкам время