Мужлану-то хоть бы хны, так и попёр дальше народ расталкивать, а связываться с ним никто не захотел, уж больно здоровый был. Ну, постояли ещё, поудивлялись везучести кузена, из такой-то передряги невредимым вырваться, да и пошли дальше. Знамо дело, пока там поторговались, да тут поспорили, времени прошло немало. К тому же потом ещё соседку встретили, да языками зацепились. Тут уж время вообще никто не считал. Потом зашли перекусить к ещё одному кузену в трактир. Там новости послушали, да свои рассказали. Вот после этого и собрались в закладную контору, а то закроется вдруг. Тут-то пропажу и обнаружили. Найдётся ли теперь кошель, кто ж его знает.
Кузен только руками разводил. Не видал, да и как в такой толпе заметишь. Коли подобрал недобрый человек, так ищи свищи. Сочувствовал, конечно, но чем помочь не знал. Понурая парочка собралась уже уходить, как вдруг подошёл приземистый крепыш.
– Хозяин, не знаешь, никто тут кошель не искал? Говорят, двое растерях по базару потерянный кошель ищут.
Эбада даже за сердце схватилась, но руку мужа сжала, чтобы пока помалкивал, потому что кузен уже вступил в разговор.
– А ты что, нашёл, что ли?
– Допустим, нашёл, но отдам только хозяевам, чтобы потом не говорили, что У́рли вор и на чужое зарится.
– Ну, тогда вон они, эти самые растеряхи, – кивнул торговец в сторону застывшей в ожидании парочки.
У́рли вальяжно повернулся в их сторону.
– Вы, что ли? Ну, говорите, как выглядел кошель, что в нём было и какую награду готовы дать.
– О-о-ох, добрый эра́й, – зачастила Эба́да, – сам кошель шила своими руками. Ткань двойная. Изнутри простая ткань, а снаружи-то настоящий добротный атлас коричневый. По случаю вон у кузена остаток купила себе на праздничную кофту, а лоскут на кошель и пустила. Внутри два артефакта да почти сотня монет, а точнее 94 монеты. Всё, что собрали, чтобы выкупить закладную. Добрый, благородный эрай, смотри, вот у меня в кошеле пять монет. Шесть было, да одну сегодня потратили на покупки. Хочешь, всё тебе отдадим. Хоть месяц голодные будем сидеть, лишь бы закладную вернуть.
– Верно всё. Держите ваш кошель. Проверь, хозяйка. У́рли честный. Чужого не надо. Да и пять монет много. Дай три медяка. Пойду, кружку медовухи за вас выпью.
Эбада, чуть не плача от счастья, всучила целую монету честному малому и заспешили они в закладную контору, а У́рли пошёл в ближайший трактир.
– Ох, муженёк, пойдём после закладной конторы в храм Великого дракона, – радостно бубнила на ходу, вцепившаяся в рукав мужа женщина, – подношение сделаем. Никак его заботой от такой беды избавились. Про артефакты хозяину молчок. Слышишь? Вернулись и вернулись. Знать ему не надо, что пропадали