Эмили выпускает рукав свитера Кэмерон и начинает застегивать черепаховую пуговицу, немного хмурясь.
– Дрю заботится только о Дрю. Он не оглядывается. Мы никогда не говорим о тех временах.
– Понятно, – говорю я, представляя себе остальное. – Уехав из Лос-Анджелеса, вы полностью перестали сниматься. Так и планировалось?
Эмили безжизненно кивает.
– Работа занимала слишком много времени и внимания, нас всюду преследовали папарацци, в ресторанах и на семейных выездах. Никакого уважения к частной жизни. Я рассчитывала, что у Кэмерон будет нормальная жизнь и я наконец-то смогу посвящать ей больше времени. – Я вижу на ее лице уныние, она борется с жестокой иронией ситуации, виной и угрызениями совести. – Неужели Кэмерон просила помощи, а я просто этого не замечала?
В ее взгляде ужасная боль. Мне хочется утешить ее. И заодно встряхнуть. У нас есть дело.
– Эмили, любые «что, если» загонят вас в глубокую темную дыру. Вам нужно быть сильной ради Кэмерон. Вы мне поможете?
– Я постараюсь.
– У вашего мужа есть связь на стороне? Именно поэтому вы ссорились?
Ее лицо – неподвижное и зависшее, как ледник, но я ощущаю страх, исходящий от нее жесткими, твердыми волнами. Внутри она сражается с собой за то, сколько можно мне рассказать. – Его ассистентка в «Парамаунте». И она не первая.
– Сочувствую. Но мне нужно ее имя.
– Зачем? Вы же не думаете, что она имеет какое-то отношение…
– Сейчас нам нужно прослеживать все ниточки.
– Дело в том… У Троя нелегкое время.
– Эмили.
– Да?
– Хватит об этом. Хватит придумывать ему оправдания.
– Простите. Я даже не подозревала, что занимаюсь этим.
– Я понимаю.
На столе Кэмерон лежит красная тетрадь на пружине, вся обложка разукрашена звездочками. Эмили открывает ее и вырывает чистый лист. Она пишет фамилию, складывает лист вдвое и протягивает мне.
– Возможно, мы узнаем неприятные вещи. Даже гадкие. Но я считаю, что лучше самая неприглядная правда, чем незнание.
Она выглядит уязвимой, полной сомнений.
– Надеюсь, вы правы.
Засовываю листок в блокнот и подхожу к большому прямоугольному окну в половину длины северной стены. Слева – подъездная дорожка и ворота. Справа – газон, втекающий в густой лес. Жалюзи из серовато-бежевой бумаги собраны в подъемную систему. Когда я легонько толкаю болтающиеся сбоку шнуры, мой взгляд что-то выхватывает. На нижней части сетки видны маленькие царапинки. Их легко пропустить, если высматриваешь что-то другое.
– Кэмерон когда-нибудь выбиралась из дома этим путем?
– Не думаю. – Эмили подходит и смотрит. Напряжение туманит ее красивое лицо. – Зачем ей это?
Когда я нажимаю большим пальцем на раму сетки, она тут же поддается. Эту сетку открывали часто.
– Что за этим лесом?
– Дорога. До нее, наверное, полмили.
– Когда люди шерифа прочесывали территорию, они привезли собак?
– Да.