И вот, когда леди Джиневра подошла к тому месту, она увидела молочно-белого боевого коня короля Артура там, где он стоял, щипая зеленую траву на открытой поляне недалеко от скита. И точно так же она увидела Мерлина, стоявшего у двери. Поэтому она спросила его, чей был тот благородный боевой конь, который стоял, щипая траву в этом уединенном месте, и кто тот, кто лежит в этих покоях. А Мерлин ответил ей:
– Леди, тот, кто лежит внутри, – рыцарь, очень тяжело раненный, так что теперь он болен и при смерти!
– Милосердие Небес! – воскликнула леди Джиневра, – Как печально то, что ты мне рассказываешь! Теперь я умоляю тебя немедленно отвести меня к этому рыцарю, чтобы я могла увидеть его. Ибо при моем дворе есть очень искусный лекарь, который хорошо умеет лечить раны, которые рыцари получают в бою.
Леди Джиневра просит своего лекаря исцелить короля Артура.
Мерлин привел даму в келью, и там она увидела короля Артура, лежащего на ложе. Но она не знала, кем он был. И все же ей казалось, что за всю свою жизнь она не видела столь благородного рыцаря, как тот, что лежал тяжело раненный в этом пустынном месте. И король Артур поднял глаза вверх, туда, где она стояла у его постели страданий, окруженная своими фрейлинами, и в великой слабости, которая лежала на нем, он не задумывался, была ли та, кого он видел, смертной женщиной, или же была скорее небесным ангелом, спустившимся из Рая, чтобы посетить его в его боли и страданиях. А леди Джиневра преисполнилась великой жалости, увидев печальное состояние короля Артура, а потому она призвала к себе того искусного лекаря, который был при ее дворе. И она велела ему принести некую алебастровую шкатулку с чрезвычайно драгоценным бальзамом. Она приказала ему осмотреть раны рыцаря и помазать их бальзамом, чтобы он мог как можно скорее исцелиться.
Итак, этот мудрый и умелый лекарь выполнил приказ леди Джиневры, и король Артур немедленно почувствовал полное облегчение всех своих болей и великое удовлетворение духа. И когда леди и ее придворные ушли, он почувствовал, что его сердце воодушевилось, а через три дня он был уже полностью исцелен