– С-спасибо, – прошелестел я губами и машинально опрокинул содержимое стопки в рот.
Желудок обожгло. Кажется, это тело не знало алкоголя и потому болезненно на него реагировало. Мои глаза наполнились слезами.
– Зря ты так сразу махнул, это же разведённый спирт. Надо было сначала перекусить чего-нибудь, – покачал головой Санников. – Эх, молодёжь, всему вас учить надо, даже элементарным вещам. Спирт и тот пить не умеете.
– Воды? – участливо спросила официантка.
– Не надо, – прохрипел я. Мне очень хотелось казаться мужественным, брутальным по самое не хочу.
– Как скажете. Позовите, когда будете делать заказ. – Она отошла, виляя бёдрами.
Кафе специализировалось на традиционной русской кухне. Щи, борщи, расстегаи, вообще куча всяких пирогов… Много блюд, названия которых мне ничего не говорили.
Я бы сожрал это всё. Однако я помнил, что денег у меня практически нет, за всё собирался платить Санников, а загоняться в долги, причём не зная, когда сможешь отдать, мягко говоря, не комильфо. Так что мой выбор был весьма скромен. Я ориентировался скорее на цену, чем на вкус, выбрав самые дешёвые блюда.
Заказ принесли быстро. Капустные щи прежде казались мне какой-то перепаренной кислятиной, я понятия не имел, почему они так нравились моим бабушке и дедушке. А стоило глубокой тарелке, налитой до краёв, оказаться у меня перед носом, как я умял всё это дело за милую душу. Точно так же со сверхсветовой скоростью исчезли в желудке макароны по-флотски. Вроде только что стояли передо мной и вдруг хоба – и нет!
Зато иван-чай с капустным пирогом я уже пил медленно, растягивая удовольствие и смакуя каждый откушенный кусок. Это было действительно райское наслаждение, и куда там до него всяким «Баунти».
Только один по-настоящему сытый солдат может понять счастье другого. Впервые за эти дни я наелся до отвала, даже пришлось ослабить ремешок на брюках. Санников от меня не отставал. Он тоже по-солдатски быстро расправился с первым, вторым и третьим.
Само собой, после столь плотного обеда резко напала сонливость: недосып – вечный спутник любого военного. Но было жаль тратить драгоценные часы и минуты увольнения на сон, тем более следующий этап «культурной программы» включал в себя визит в бордель. А это меня волновало ещё сильнее, чем еда. Я, конечно, опасался «намотать» чего-нибудь на свой «винт»: хрен его знает, какие тут свирепствуют болячки, кроме венерических… Да и лечатся ли они вообще?
Предварительно у Цыгана я выяснил, что ничего такого подхватить в городском «лупанарии» мне не грозит. Девочек тщательно осматривают, они регулярно сдают анализы и проходят всяческие медкомиссии. И вообще, отношение к этой индустрии довольно серьёзное, почти как к космонавтике моего мира.
– Расслабься и получай удовольствие, – так напутствовал меня Цыган перед увольнением.
Я всё-таки был человеком мнительным, однако сейчас эта своеобразная опасность скорее