«Тебе бы стоило поубивать всех жителей этого жалкого городка. Рано или поздно наткнулась бы на графа. И твоя никчёмная душонка обрела бы долгожданный покой».
«Я не собираюсь убивать людей», – без прежней злобы ответила Шефер.
«Решила поиграть в святошу? – засмеялся призрак, и Аннике показалось, что в воздухе сверкнул чей-то оскал. – Да ты же вся пропитана грехами. Даже могила не исправила. Как была убийцей, так и осталась. Ещё и тупая».
«Я не убийца».
«Ну да, а я не твой муж. Ты уже несколько раз хотела убить Ричарда Хендерсона. Разве не так?»
Отрицать было глупо.
«В тебе нет ничего хорошего, Анна Штайн, – смеющиеся глаза смотрели на Аннику сквозь пелену слёз. – Даже совершенно не знающие тебя люди чувствуют, что ты – убийца. Твои мысли читаются в глазах. Ты часто зарываешься в себе. Ты ведёшь себя агрессивно. Пытаешься оттолкнуть всех от себя, чтобы не было жалко убивать жертву. Ведь нельзя привязываться к свинье, которую хочешь зарубить».
«Нет… Всё не так».
Анника закрыла лицо руками. Внутри всё пульсировало от боли. Тяжесть слезами оседала в лёгких. Она до последнего сдерживала всё в себе, но чем больше говорил призрак, тем сложнее было контролировать эмоции. Анника стиснула зубы, в надежде, что призрак скоро уйдёт, и ожесточённая борьба с самой собой закончится ничьей.
Вместо дождя с неба полилась кровь. Она быстро окрасила улицы Лавенхема, а её запах разлетелся даже по самым затаенным уголкам вместе с порывистым ветром. Анника чувствовала солёный привкус на языке, вперемешку с землёй. Опять эти пальцы мертвецов тянулись к ней, чтобы забрать её с собой. Они утащат под землю и станут терзать хрупкое тело. Разорвут на части.
«В тебе нет ничего святого, Анна! – муж перешёл на крик. – Твоя душа чернее, чем у Дьявола! У тебя всегда всё идёт через жопу! Стоило хотя бы раз просто подумать, прежде чем сделать что-то! Но ты возомнила себя умной! Да ты скорее сдохнешь во второй раз, чем выполнишь условия сделки! И это не из-за твоего благородства, а из-за тупости! Лучше бы ты сдохла при родах!»
Последние слова добили Аннику. Всё замолкло, и теперь она слышала только удары капель о каменную дорожку. А сердце. Его глухие удары звонко разбивались о сырые дома Лавенхема, словно пустые сосуды. Звон переходил в писк, и тогда сердце замедлилось. Анника чувствовала, что оно вот-вот остановится. И в этот момент, вопреки ожиданиям, она бы обрела спокойствие. Да, всё было бы так, если бы не слова мужа.
О каких родах он говорил? Анника понимала, что знает о них, но что-то мешало вспомнить.
– Анника Шефер.
Командный голос не сразу дошёл до неё. Она продолжала вглядываться в стёртые воспоминания.
«Не понимаю, – повторяла Анника, стараясь контролировать дыхание. – Не… понимаю».
– Анника Шефер, – продолжал кто-то и уверенные шаги направились к ней.
Лицо констебля вызвало диссонанс в разуме Анники.