– Евграфова, иди посмотри, что там в туалете засорилось. Почему девочки жалуются?
Обтерев руки о тряпку, я побежала в туалет, где, прижавшись к стене, рыдала маленькая Лариса.
– Лара, что случилось?
– Там, там. – Захлёбываясь слезами, Лара показала на сливное отверстие, где сквозь дырку были видны медленно проплывающие шпалы. – Я уронила туда куколку.
– Девочка моя, – я присела на корточки и взяла её маленькие ручки в свои, – куколку теперь не достать. Но я обещаю, что у тебя ещё будет много прекрасных кукол, гораздо лучше, чем эта. Главное, помни, война скоро закончится, просто надо немного потерпеть. Терпение и смирение относятся к добродетелям. Представь, что твоя новая кукла где-то сидит на полке в магазине и ждёт свою хозяйку. Кстати, как ты её назовёшь?
Девочка на миг задумалась.
– Не знаю. – Она вытерла слёзы подолом платья. – Можно я назову её Ульяна, как тебя?
– Договорились! – Я вывела Лару в вагон и нашарила в кармане ириску. – Вот, возьми. Не плачь и думай про новую куклу.
Едва усадила Лару, как по вагону прокатился короткий выкрик Моториной:
– Евграфова! Иди сюда!
«Да чтоб тебя разорвало», – вскользь пожелала я, пробираясь в другой конец вагона, где Нюрка Моторина вдвоём с сыном заняли целую нижнюю полку, что в переполненном вагоне было неслыханной роскошью.
– Евграфова, – Нюрка обтёрла рот двумя пальцами (ела что-нибудь, зараза!), – почему у тебя мальчишки днём разодрались?
Кира и Серёжа действительно поссорились из-за пустого спичечного коробка. Я коротко отрапортовала:
– Дети. Я уже разобралась с конфликтом.
– Рассади их на другие места и скажи, чтобы вели себя тихо! – Привстав на колени, Витька что-то зашептал матери на ухо. Нюрка кивнула головой: – И ещё скажи, чтоб моего Витюшку не назвали маменькиным сынком. Услышу – выставлю в тамбур.
Я вспыхнула:
– Не имеете права! Сами разбирайтесь со своим Витюшкой.
– Да ты!.. Кто ты такая? Тебя из милости в эвакуацию взяли! Мать едва не в ногах перед директором валялась, не тебе мне указывать! – Наливаясь краснотой, Нюрка стала приподниматься с места, словно хотела ударить меня по лицу.
Из милости? В ногах валялась? Я почувствовала себя так, словно по лицу прошлись грязной тряпкой. Меня затрясло от унижения и гнева. Я не относила себя к тихоням и скромницам и в мирное время нашла бы способ осадить наглую бабу, пусть она хоть на сто лет старше меня.
Но сейчас война, и свои не должны драться со своими, потому что враг именно того и ждёт.
«Раз, два, три, ля-ля-ля, – начала повторять я про себя, забивая поток злых мыслей, – ля-ля-ля».
Я была на голову выше юркой жилистой Нюрки Моториной и смотрела на неё сверху вниз. Очевидно, она ожидала отпора, но я молчала, рассматривая её с холодным спокойствием исследователя флоры и фауны.
Меня выручил тоненький