Кристофер.
Мир мгновенно замер.
Она попыталась сравнить героя сражений с прежним светским повесой. Нет, остаться прежним он никак не мог. Теперь это уже не сошедший с Олимпа молодой бог, а закаленный в боях воин.
Лицо загорело и приобрело золотисто-медный оттенок, как будто солнце насквозь пропитало кожу. Русые волосы коротко подстрижены. Взгляд бесстрастный, неподвижный и в то же время таящий глубоко запрятанную боль.
Каким печальным он выглядел и каким одиноким!
Захотелось подбежать, прикоснуться, обнять. Разве можно в такой миг неподвижно устоять на месте?
Беатрикс с трудом узнала собственный дрожащий голос:
– Добро пожаловать домой, капитан Фелан.
Кристофер смотрел молча, явно не узнавая. Ах, эти глаза пронзали душу… лед и пламя.
– Я – Беатрикс Хатауэй, – представилась она. – Моя семья…
– Да, прекрасно вас помню.
Низкий бархатный голос ласкал слух. Взволнованная и растерянная, Беатрикс смотрела в непроницаемое лицо.
Для Кристофера Фелана она оставалась незнакомкой, и все же память о письмах незримо присутствовала между ними, хотя капитан этого и не сознавал.
Беатрикс погладила Альберта.
– Вас не было в Лондоне, – прервала она затянувшееся молчание. – А там в вашу честь стоял такой шум!
– Не чувствовал себя готовым к столь серьезным испытаниям.
Несколько слов выразили и отношение, и состояние души. Разумеется, он не был готов к торжествам. Контраст оказался бы слишком болезненным: после пропитанных кровью жестоких военных будней – парады, фанфары и цветы.
– Трудно представить, что здравомыслящий человек способен вынести эту безмерную суету, – согласилась Беатрикс. – Настоящее сумасшествие. Ваши портреты выставлены во всех витринах, и даже вещи называют в вашу честь.
– Вещи? – настороженно переспросил капитан.
– Да. Появился новый фасон шляпы: «фелан».
Темные брови сошлись у переносицы.
– Не может быть.
– Еще как может! С закругленным верхом и узкими полями, серого или черного цвета. Даже в Стоуни-Кросс уже продается.
Кристофер что-то невнятно проворчал себе под нос.
Беатрикс почесала Альберта за ухом.
– Пруденс рассказывала о замечательной собаке. Хорошо, что вы привезли ее с собой.
– Ничего хорошего, – сухо возразил Кристофер. – Как только в Дувре сошли на берег, Альберт словно с ума сошел. До сих пор пытается кусаться, даже набросился на одного из слуг, постоянно лает. На ночь пришлось запереть разбойника в сарае, так он каким-то чудом умудрился сбежать.
– Это от страха, – пояснила Беатрикс. – Думает, что если будет так себя вести, никто его не обидит. – Альберт встал на задние лапы, а передние дружески