– Ночка была тяжелой. Мы смогли извлечь лишь половину. Остальное пришлось экстренно зашить и оставить до утра. Но мы делали идентификацию и с меньшим количеством.
– Вы уже прогнали имплант по базе?
– Давно, результат отрицательный.
– Что это значит?
– Человека с таким строением души в министерстве нет. Если бы донором был государственный многоликий, система бы выдала совпадение в структуре. Но ничего, даже малейшего пересечения.
– Значит, кто-то со стороны. Иначе он бы был в реестре.
– Да, но у нас нет совпадений даже в теневой базе. А там собраны данные по многоликим именно с черного рынка. Как правило, Картели набирают себе определенное количество душ и отпускают многоликого. Активность его души слишком высокая, чтобы спрятаться от радаров полиции, если разок засветиться. Возможно, ваш донор – единичник. В этом случае база полиции вам в помощь.
– Только идиот пожертвует своей единственной душой, зная, какое за этим последует наказание.
Эшмол развел руками и немного погодя произнес:
– Вы не хуже меня знаете, на что готовы пойти люди ради желаемого.
– Вы смогли остановить деление?
– Да, но я не даю гарантий, что оно не повторится. За разрывом импланта последовала реакция между душами. Долгое взаимодействие вызывает изменения в структуре, отсюда идет деление, и отсюда начинается разрушение структуры слабейшего из образцов.
– То есть Донован может не выйти отсюда?
– Об этом пока рано говорить. Но есть возможность, что ее переведут в сектор D, к другим многоликим. Если, конечно, ее сердце не откажет раньше.
– Меня интересует оболочка триггера. Она растворяется в течение 9-12 часов. Ее след еще должен быть внутри.
– Да, мы нашли немного. Вывести наружу не смогли, но состав установить удалось. Не самое плохое сочетание компонентов. 12 совпадений из 15 возможных. Для черного рынка это прорыв. Хотя за 100 лет никто так и не смог достигнуть уровня оригинала.
Эшмол протянул мне папку с анализами и указал отдельно на графу с составом.
– Я могу забрать результаты с собой?
– Да, конечно.
– У меня есть еще один вопрос.– Он поддался вперед и стал внимательно слушать. – Вы сможете распознать генетический след у импланта?
Эшмол усмехнулся и отвел взгляд куда-то в сторону, думая над ответом.
– Это работа не на пару часов. Генетический след, как часть общей структуры, мог также повредиться. Плюс даже в условиях изоляции имплант все еще слишком активен. Я попробую, но обещать не стану.
– Хорошо. На этом все.
Отсутствие «носителя» в базе осложнит поиски. Если не удастся распознать генетический код, то основной упор придется сделать на опрос свидетелей. Весь час, что я пробыл в министерстве, телефон в кармане не переставал звонить. Телефон завибрировал вновь, как только я вышел из лаборатории.
Смит…
– Чего