Девушка четко помнила этот голос, она могла бы узнать его из тысячи, ведь именно он всегда успокаивал ее, пел колыбельные, рассказывал разные истории, которые Холли так нравилось слушать. Именно поэтому она была уверена, что не ошибалась. Это точно был знак, и Мелисса предупреждала ее об опасности. Вот только чего ей остерегаться, она так и не знала.
Холли так и не смогла нормально поспать в эту ночь. Она уснула ближе к рассвету и проснулась спустя 4 часа от головной боли. Потирая виски, девушка свободной рукой берет телефон, чтобы проверить уведомления. И как всегда, огромное количество сообщений и звонков от Мэри и ни одного от отца.
Холли быстро отвечает подруге, что с ней все хорошо и чтобы она не переживала. Она знает, что вчера ночью не очень красиво поступила, не объяснив подруге, куда она пропала и чувствует за это вину, ведь Мэри точно не находила себе места.
«Я тебя точно скоро убью!!! Не делай так больше!!!»
«Еще раз прости, обещаю, больше не повторится.»
Смотря на разговор с подругой, Холли снова возвращается мыслями к Патрику. Ей вдруг становится интересно, а его не мучает совесть, что он ей не пишет, не звонит и сам не отвечает на ее звонки. Она с двенадцати лет привыкла решать все свои проблемы в одиночку, но все же, ей больно. Патрик – единственный близкий человек, который, на самом деле, самый чужой среди всех.
Холли откладывает телефон и подходит к окну. На улице пасмурно, густой утренний туман заполонил собой каждую улочку. Не видно ни одного дома. У девушки сложилось такое чувство, будто существует только особняк Беатрис, и если она выйдет на улицу, то туман растворит ее.
Приоткрыв окно, девушка впускает прохладный осенний воздух в комнату. Она смотрит на то место, где еще вчера сидел Чаппи. Такой настоящий и такой родной. Если это все же галлюцинации, то ее мозг точно играет на ее чувствах, показывая ей подобные «картинки», которые ранят сильнее острия ножа.
Она отходит от окна и идет в ванную. Контрастный душ снимает ее головную боль и теперь она чувствует себя намного лучше. Холли подходит к зеркалу, чтобы замаскировать синяки под глазами, как делает всегда. Последнее, чего сейчас бы хотелось, это вызвать лишние вопросы со стороны Беатрис.
– Черт! – она испуганно произносит, когда не обнаруживает золотого кулона на шее. Этот кулон принадлежал ее матери и был единственным напоминанием о ней.
– Черт-черт!
Девушка нервно осматривает ванную, а потом переходит в свою комнату: залезает на кровать и скидывает все подушки, водит ладонями по смятым простыням. Затем она переключается на свою одежду и ощупывает карманы рубашки, горя надеждой, что кулон может оказаться там.
– Да