– О, сколько новых слов я сегодня выучила! – послышалось из коридора. – Надо будет похвастаться на литературе своим богатым словарным запасом…
Пока пельмени варились, Данилов накрыл стол в гостиной. По высшему праздничному разряду – с обилием посуды и тканевыми салфетками в мельхиоровых кольцах.
– Разве сегодня праздник? – удивилась пришедшая Мария Владимировна.
– Еще какой! – ответил Данилов. – Международный день радио, одного из важнейших изобретений человечества. Можно сказать и иначе – Международный день беспроводной связи. Надо отметить!
– У меня тоже сегодня праздник, – не очень-то весело сказала Елена. – День начала новой жизни. Мне удалось уйти по соглашению сторон, и я этому очень рада.
– Что – были другие варианты? – недоверчиво спросил Данилов.
– Были, – усмехнулась Елена. – Главный жаждал крови и метал молнии, но я объяснила ему, что угол падения равен углу отражения и он прислушался. Мне даже электрический самовар в качестве прощального подарка преподнесли.
– Ух ты! – восхитился Данилов. – Покажи!
– Я его охраннику подарила, – сказала Елена. – Пусть ребята на дежурстве пьют чай из расписного самовара. Это будет скрашивать им суровые будни. К самовару еще и грамота прилагалась, но я ее в кабинете забыла. В корзине для мусора…
– А на зеркале помадой прощального послания не написала? – поинтересовался Данилов.
– Представь – было такое искушение! – рассмеялась Елена. – Но пожалела помаду, только вчера новую начала.
«В целом – все нормально, – подумал Данилов, глядя на Елену. – Удар держит хорошо, а печаль скоро пройдет. И вообще, лучше уйти и жить спокойно, чем постоянно дергаться в ожидании увольнения. Как говорил Ковбой Мальборо: «Лучше умереть, но чувствовать себя спокойно, чем жить и волноваться».
Жизнь определенно входила в светлую полосу. В архиве больницы имени Буракова Данилова встретили без былой приветливости, но никаких препятствий по отбору историй болезни не чинили. Известие о том, что Данилов собирается проработать в больнице три дня подряд, было воспринято равнодушно – хочется, так работайте. Даже коробку новую выдали, взамен украденной, но теперь Данилов решил, что будет забирать материалы с собой. На кафедре госпитальной терапии слегка удивились объемам копируемых бумаг, но Данилов объяснил ситуацию и его поняли. Поскольку истории болезни нужно было вернуть в архив до трех часов дня, Данилов решил сначала заготовить копии, а затем неспешно разбираться с ними хоть до глубокой ночи.
Сначала Данилов просматривал истории болезни, наклеивая закладки на те листы, которые нужно было скопировать. Немного торопился, потому что хотел сегодня восстановить все утраченное, но, видимо, информация, пропущенная при просмотре, отпечаталась где-то в глубинах сознания, потому что по возвращении в кабинет Данилову захотелось просмотреть заново две ноябрьские