Провокация на молодого человека впечатления не произвела. Стоившую целое состояние сумку можно было продать за хорошие деньги.
– Это я изнасиловал Эльзу, – выпалил Николай.
– Ты явно переоцениваешь свои возможности, – поморщилась Екатерина.
– Нет, я! – упрямо повторил он. Его голос звучал глухо, как будто из горла выдрали важную деталь.
Они вскочили и встали друг против друга.
– Зачем?
– От любви.
– От любви нежат!
– Я принудил и всех остальных! Родительницы уехали в город и оставили меня за старшего. Я выпил и не справился с собой.
– Пшел вон!
– Нет, мне нужно… Мне нужно, чтобы вы помогли. Я готов все рассказать милиции. Надо вытащить маму с отцом из тюрьмы, – тихо добавил он.
– Поздно. Слышишь, гаденыш, поздно. Это их воля – взять вину на себя!
Что-то непоколебимое появилось в лице Николая. Он занес руку – то ли в мольбе, то ли чтобы ударить Екатерину.
– Я не из пугливых! – сказала женщина, но колени дрогнули.
– Если вы мне не поможете, всю оставшуюся жизнь я буду мучиться, а не жить.
– О чем же ты раньше думал?
– Раньше я не думал, а хотел. Помоги мне. Ты сильная и добрая. А я идиот, подонок, тварь!
Он встал на колени. В этой нелепой, театральной позе была неподдельная мука. «Только люди, способные на такие неистовые чувства, ломающие размеренный ход жизни, только такие люди шли на костры. Только такой непокоренной, не размытой цивилизацией породе все еще под силу совершать поступки», – подумала Екатерина и почувствовала жалость, но вместе с тем и уважение к молодому человеку. Она подалась вперед и обхватила его голову. Он уткнулся в ее живот и заплакал. Екатерина понимала, что Николай совершил страшный поступок, но понимала и то, что он не справился с собственным желанием, страстью, и ему никто не помог, не удержал от преступления. Конечно, это не оправдывало его, но как практик судопроизводства Екатерина знала, что в каждом психически здоровом человеке есть внутренний суд, который рано или поздно спросит ответа.
– Я постараюсь.
Николай ушел, но через пятнадцать минут на пороге ее дома стоял другой человек, встречи с которым Екатерина пыталась избежать.
Александр, как и она, тщательно подготовился к встрече. Он надел подаренный ею светлый костюм, побрился. На шее виднелся порез, кусочек бумажной салфетки впитал бурый остаток. Следы синяков и ран были виртуозно закамуфлированы косметическим роботом.
Возникшее между ними молчание