– ЧТО?! – вырвалось у меня. – Но вы не можете так поступить!
– Разве? – усмешка исказила её прекрасное лицо. – Позволь напомнить, что согласно завещанию все принадлежит мне. Тебе же разрешалось тут жить только из-за клятвы, которую я дала твоему отцу на смертном одре.
– Вы обещали ему не продавать этот дом!
– Нет, дорогая! Я обещала, что сделаю все возможное, чтобы этого не произошло, буду поддерживать этот дом до тех пор, пока мне не понадобятся деньги, или обстоятельства не будут требовать от меня переезда. По поводу тебя я дала клятву, что буду присматривать за тобой, пока ты не станешь совершеннолетней, без крова и хлеба не оставлю. Так вот! Я сдержала свои обещания, ты выросла, а мне сейчас нужны деньги! Поэтому я продаю этот дом! Моим девочкам нужно искать мужей, а сделать это здесь весьма проблематично, – при этих словах уже я не удержалась от усмешки. О вредном и наглом характере сестриц ходили такие слухи, что к ним подойти никто не решался. – Думаю, ты сможешь договориться с новым владельцем и остаться на правах служанки. В любом случае меня это уже особо не волнует. Можешь быть свободна!
И что я могла ответить на это? Да ничего!
Зло взглянув на мачеху, сцепила зубы и вышла. В отличие от нее я не думала о словах клятвы, что произносила по просьбе отца. И как я могла на эмоциях наобещать так много?! Уважать, не перечить, помогать во всем, что попросят, с сестрами не драться, не ругаться, не дразнить. И ведь искренне обещала, от всего сердца, выполнять все это, пока живу с ними. Ну почему отец взял слово с меня? Неужели настолько любил мачеху и сестер? А может, думал, что так заботится обо мне? Хорошо, не пообещала всю жизнь быть рядом с ними!
Кстати, Марианна была не совсем права, в доме были вещи, которые принадлежали только мне, и это наследство, доставшееся мне от мамы. На чердаке, в небольшом тайнике, среди забытого всеми хлама и пыли, в маленькой магической сумке было спрятано множество маминых тетрадей с записями и флакончиков с различными жидкостями. Особенность сумки была в том, что, несмотря на ее страшненький вид, сколько в неё не клади, все помещалось, не изменяя ее вес. Из своих воспоминаний я помнила, что мама жила алхимией, и это были очень важные для нее вещи, и хотя она погибла после очередного эксперимента, эти предметы, для многих казавшиеся мусором, для меня были бесценным сокровищем, хранящем тепло и память о ней. О них я всегда молчала, стараясь как можно реже ходить на чердак, опасаясь, что если о моем тайнике узнают сестры, то могут специально испортить или выбросить столь важные для меня вещички.
Сообщение о продаже гостиницы меня огорошило. Нет, я не собиралась оставаться тут вечно, но и уезжать так резко и неожиданно не планировала. А теперь, похоже, придется искать еще и другую работу. И тут в голове возник тот самый разговор с нашим таинственным постояльцем. Может, стоит согласиться на его предложение? Оно звучало весьма заманчиво