– Закрыла ли я квартиру? – подумала я и ужаснулась. Подумала получше и пожала плечами: – Я и без этого могла забыть ее закрыть.
Я стою на улице совсем одна, не понимая, что я и зачем я. Ноги вывели меня из квартиры, не предоставив дальнейших инструкций. Можно и прогуляться: нет ни ветра, ни холода, да вот только с моим синдромом «потеряшки» одинокая прогулка могла превратиться в испытание с препятствиями. Когда я подумала о том, что нужно вернуться домой, то невольно поежилась. Уж лучше я побуду легкой приманкой для улиц, чем вернусь в ту тишину. Там, дома, стены точно меня задушат.
Серость безликих пятиэтажек скрылась в темноте, давая право быть равным с бездушным огромным зданием, где мне «посчастливилось» жить. В темноте можно быть тем, кем хочешь. Луна благосклонна к мечтам, именно в это время люди превращаются в оборотней, а вампиры могут выйти на улицу или расправить шторы из плотной ткани. Луне все равно, что ты из себя представляешь, и о чем мечтаешь, главное – не завраться. Ведь когда придет Солнце, то правила изменятся. Солнце не любит врунов, ему подавай лишь голую обшарпанную правду без капли эмоций и попыток увиливания. Солнцу нужно показать каждую впадинку, каждый прыщик и каждую морщинку, чтобы убедить его, что ты не врешь, что вот он ты «настоящий». А еще оно любит слепить глаза, чтобы сделать тебя еще уродливее, особенно на фотографиях. Но это так, о наболевшем.
Я шла по незнакомым районам, гладила бездомных кошек и собак и заглядывала в окна. Люблю наблюдать за чужой жизнью и бытом. В основном на подоконниках стоят вялые цветы, которые в очередной раз забыли полить. Иногда попадаются довольно добросовестные хозяева, у них и растения соответствующие – огромные гиганты, достигающие потолка и загораживающие весь обзор. Порой на подоконнике можно встретить клетку с грызуном или пузатую микроволновку, огромную кипу разнообразных книг или плюшевые игрушки. Редко подоконники были пустыми: либо он был узким и некрасивым, чтобы на него что-то класть и ставить, либо человек любил сидеть на нем и читать или мечтать о прекрасном далеком. Других причин не находилось.
Прохожие попадались все реже и реже. Вдалеке слышался шум машин, их характерное гудение не давало темноте выпустить тишину, в которой можно услышать порхание крыльев и песни далеких стран. Но все же мне, городскому жителю, можно было назвать это тишиной. В городах всегда кипит жизнь, пусть даже и ничтожная, абсолютную тишину я никогда не слышала. Только сегодня, в своей комнате.
Тишина на улице отличалась от тишины в квартире: она не старалась тебя