Гоплиты захохотали.
– Раздери меня цербер! – не унимался спартанец. – Если мы через час не выступим, я пойду на мидян один! Каллимах, забавку хочешь? Новенькая. Приходит Гера…
Эллинское войско встрепенулось: наконец персы пошли в атаку.
– Не судьба мне сегодня забавку закончить, – удовлетворённо проговорил Каллон, поднимая с земли тяжёлый гоплон с изображением головы Горгоны; для защиты верхней части ног к нижней части щита была прикреплена занавесь из бычьей кожи. – Ну что, Пандокл (Аристокл), знатная будет жертва Аресу, а?
– Да, – коротко ответил фиванец.
Варвары медленно надвигались. В центре строя находилась лёгкая пехота: саки и «бессмертные», отборная часть регулярной персидской армии, на флангах – конница.
Греческая фаланга застыла, ожидая знака Мельтиада. Медийский строй был шагах в двадцати от греков; пехотинцы остановились, выставив перед собой сплошной стеной плетёные станковые щиты в человеческий рост. Персидские лучники стреляли не целясь – точность попадания достигалась многолетней выучкой и умением мгновенно рассчитывать траекторию полёта стрелы; и вот когда в небо поднялась туча стрел, Мельтиад махнул рукой. Оглушительно взвыли эллинские горны. Уходя от обстрела, прикрываясь от стрел щитами, держа наперевес длинные копья, греческие воины двинулись на неприятеля – сначала шагом, а потом всё быстрее и быстрее. Это явилось полной неожиданностью для Датиса и Артаферна, которые никак не думали, что эллины решаться пойти в атаку, значительно уступая в количестве воинов и будучи без прикрытия лучников и конницы.
Истошно вопящий Каллон вырвался вперёд, отведя назад руку со ксифосом; меч лаконца был в полтора раза длиннее и гораздо тяжелее обычного. Спартанец врезался в первую шеренгу врага, опрокинув сразу три станковых щита, и не глядя, со страшной силой рубанул мечом. Битва началась.
Варвары выдержали первый натиск эллинов. После нескольких часов жаркого рукопашного боя слабые центральные греческие шеренги подались назад. Воодушевлённые персы увлеклись погоней, не замечая, как их берут в кольцо сильные фланги противника. Мидийская конница не могла эффективно действовать, легковооружённые пехотинцы, несмотря на многочисленность, не оказывали достойного сопротивления эллинским гоплитам. В панике персы обратились в беспорядочное бегство.
Сражение переместилось к кораблям. Неутомимый Каллон бился яростно и отчаянно, без устали разя врагов мечом направо и налево – лёгкие персидские кольчуги не выдерживали бешеных ударов. Спартанец первым исхитрился забраться на палубу одной из вражеских триер.
Аристокл, не столь искусный во владении оружием и непривычный к длительным битвам, уже давно устал. Он бросил тяжёлый щит и держал ксифос обеими руками. Панцирь фиванца не выдержал очередного удара гнутого персидского меча. Получив рану в печень, Аристокл упал на колени,