Рома молча отводит любопытного стражника в сторону, пихая его в плечо. Видно, как бритоголовый начальник наезжает на охранника, но что конкретно говорит, не слышно.
– Привет, Вероника. Если, что-то надо будет, обращайся. Меня Макар зовут, – говорит, только что перевоспитанный, шкафообразный парень.
– Спасибо, – благодарю равнодушно и тянусь к ручке двери.
Останавливаюсь у входа в палату, потому что возле единственной кровати, стоит Никита Михайлович и даёт указания медсестре.
– Здравствуйте, – произношу ничего не выражающим тоном, скорее по инерции, сталкиваясь взглядом с врачом и тут же перевожу его на лежащего пациента.
– Здравствуй, Ника, – хмурясь отвечает мужчина и наблюдает, как я по-хозяйски скидываю пуховик на рядом стоящий стул. – Ты всё же не послушал меня, Роман? – строго интересуется, а я всё ещё, зачем-то, слушаю их разговор.
– Я, вообще, не при делах, Ника сама прилетела, – не очень старательно отмазывается мой сопровождающий. – Ты же сам сказал, Михалыч, типа сделал всё от тебя зависящее, – напоминает, а я смотрю на Игоря и поверить не могу, что это он.
Нос и рот закрыты кислородной маской, хотя она прозрачная. Глаза естественно закрыты.
Опускаю взгляд ниже и вижу на левом плече повязку. В груди сразу всё сжимается, от понимания, что тот, кто стрелял, целился в сердце, но тупо промахнулся.
– Ты так говоришь, что можно подумать, присутствие Ники, Игорю, как-то поможет, – выдаёт доктор своё мнение. Не сомневаюсь, конечно, что он очень переживает за близкого ему пациента, но Игорь ведь не его собственность. “Этот важный для всех больной, ещё и отец моего будущего ребёнка”, – напоминаю себе, чтобы быть уверенней.
Обхожу широкую кровать с правой стороны. Получается на инстинкте, от ранения хочется держаться подальше.
– Видел бы ты, док, как между этими двумя искрит, даже за тысячи километров, то взял бы свои слова обратно, – самоотверженно отстаивает свою позицию Рома.
Боковым зрением замечаю, что он смотрит на меня с надеждой, будто после моего прикосновения к Игорю, должно свершиться чудо. Как в сказке, он очнётся от своего коматоза и дальше всё будет происходить по знакомому сценарию. Вот только в реальности это так не работает.
Зажимаю родные пальцы ладонью и чувствую, какие они прохладные. Раньше руки у Игоря были всегда тёплые и я нахмуриваясь, начинаю их греть своими.
– Хорошо, у тебя есть пару часов, – соглашается снисходительно Никита Михайлович, с усмешкой посматривая на мои бессмысленные действия.
– Я никуда не уйду отсюда, пока Игорь не очнётся, – отвечаю, показывая всем своим видом, что не нуждаюсь в его разрешении, чтобы здесь находиться.
– Это ничего не даст Ника. Как только он.., – начинает уговаривать меня врач, по какой-то отработанной схеме.
– Вы, просто, не понимаете, – перебиваю я его на полуслове. Как ни странно, слёз нет, такое ощущение, что у меня закончился запас жидкости в организме. – Я должна, каждую