Подложив под голову снова заснувшей Венди «думку», Алекса осторожно, чтобы не разбудить девочку, встала и подошла к Карею. Тот поднялся, и она помогла ему надеть зашитую рубаху. Странно. Довольно интимный момент в общении между мужчиной и женщиной, но почему Алекса, поневоле касаясь мужского тела, не чувствует себя заинтересованной им? Ведь Карей завидный… парень. Мельком она помнит, что он богат, несмотря на разорванную рубаху. Почему же она ничего не ощущает к нему, кроме благодарности?
Люк забыл обо всем на свете, азартно играя, и не обращал на них внимания.
– Мы поняли, как это делается, – объяснил Карей. – Теперь я пойду.
– Я провожу, – сказала Алекса.
Пришлось прихватить зонт. На улице шел уже довольно сильный дождь. Они вышли и побежали по дорожке. Потом девушка держала зонт над парнем, пока он открывал машину. Но прежде чем сесть, Карей открыл заднюю дверцу и предложил:
– Пожалуйста, сядь на пару минут. Разговор есть.
Алекса сложила зонт и юркнула в машину. Парень уселся рядом. Помолчал, будто мысленно что-то прикидывая.
– Ты часто ходишь на вечера?
– Нет. Очень редко.
– Почему?
– Ну… Мне неинтересно на них.
– А почему была сегодня?
– …Мэтти пригласил.
Не обращая внимания на ее заминку, Карей деловито сказал:
– Если приглашу я, придешь? Точней, если я приглашу и заеду за тобой, согласишься прийти? Вечер будет через три дня.
– Как-то неожиданно, – пробормотала Алекса.
– В общем, я заезжаю, а то будешь слишком долго думать. А к этому времени уж додумаешься, – заявил Карей и поднялся с сиденья, пропуская ее и тем самым недвусмысленно давая понять, что вот-вот уедет. И уехал.
А девушка вернулась в дом. Отнесла Венди в ее комнату, умыла, раздела, уложила спать. Разбудила уснувшего за игрой Люка, помогла ему собрать все свои игрушки и отнести на второй этаж, проследила, чтобы он тоже почистил зубы перед сном. Затем прогнала готовиться ко сну Дэйзи и Джесмин. Затем, предупредив, что заглянет в их комнаты удостовериться, что они спят, вернулась в гостиную, собрала остатки угощения и унесла посуду на кухню.
За мытьем посуды, как всегда, пришли странные мысли.
Она лишилась друга. Мэтти теперь для нее человек, который страстно целовался с другой. И эта другая – ее родная сестра.
С этой стороны – пустота.
С другой – тайна. Карей не заинтересован в ней как в подруге.