По дороге к дому Кати он рассказал ей свою историю от начала и до конца. Ее искреннее сочувствие и понимание помогло ему пережить воспоминания без привычной душевной боли.
– Так вот почему вы совсем седой? – казалось, она вот-вот заплачет.
Они расстались как старые, очень хорошие друзья, и если бы парень был порешительнее, возможно, их зародившиеся отношения получили бы продолжение. Но Василий, впервые за последнее время преодолевший мысленно выстроенную каменную стену, отгораживавшую его от остального мира, был уже не способен ни на что.
– Можно я позвоню, на Новый год? – парень нерешительно протянул руку.
– Васенька, звоните, когда захотите! – весело рассмеялась девушка.
Документы, обнаруженные молодыми людьми, дополняли сведения, собранные профессором, его друзьями и самим Василием в других источниках. Георгий Степанович систематизировал собранный ими материал, и цель, ради которой парень приехал в Москву, посчитали достигнутой. Можно было возвращаться, но боец решил побыть в столице до конца отпуска.
Доктор наук как мог старался вернуть племянника к нормальной человеческой жизни. Они сходили на футбол, съездили на рыбалку, катались на лошадях и парились в самой настоящей русской бане где-то в Подмосковье. Дважды собирались с друзьями профессора, жарили шашлыки, рассказывали анекдоты и пели под гитару старые советские песни.
Он оттаял. Нет, Василий не забыл жестоких ударов судьбы, просто он понял, что нужно с ними смириться и жить дальше. Он очень часто брал в руки брелок, подаренный незнакомой девушкой и, прикрыв глаза, представлял или Олесю, или Катю.
– Это не предательство, милая! – обратился он к своей невесте в одну из последних ночей в Москве. – Я всегда буду помнить тебя, и ты навсегда останешься в моей памяти, в моем сердце. Если бы не эта война, мы написали бы книгу нашей любви вместе, но я не смог тебя защитить, и этот крест мне нести до конца своих дней, в которых больше нет и никогда не будет тебя. Мое сердце до сих пор разрывается от непереносимой утраты самого лучшего и светлого, что может быть на Земле, но я знаю, что ты не желаешь мне зла, прости меня, моя жизнь!
Он вышел на балкон в одной майке, но вовсе не почувствовал осеннего московского холода. Выкурив сигарету, лег и тут же заснул тревожным сном. Ему приснился снайпер, они курили и беседовали как старые добрые друзья, а потом появился размытый женский образ. Он знал, что это Олеся, но не мог рассмотреть ее лица. Василий тянулся к ней, но легкая невесомая тень ускользала и появлялась с другой стороны. А потом вдруг, как наяву, он почувствовал непереносимый жар в области груди. Он проснулся и вскочил. Грудь продолжало печь, и тепло не покидало его несколько минут.
Василий прикрыл глаза и вспомнил, как