Едва он касается мачты, пальцы соскальзывают, и он вновь срывается в водоворот.
…Вздрогнув, Свят вынырнул из сна, рывком зачерпнув воздух над собой. Ладони блестели от пота, а шея мелко подрагивала. Приподнявшись на тахте, он потёр лицо и глубоко вдохнул. Сердце испуганно колотилось.
Гладкость золотой мачты.
Он до сих пор ощущал пальцами её прохладную поверхность.
До сих пор помнил, что случится, когда пальцы соскользнут.
Водоворот всё ещё крутил тело, и парень прикрыл веки, потирая дрожащую шею.
Сон о водовороте приходил чаще, чем хотелось.
Но сегодня всё было иначе.
Ему было к чему протянуть руки, рассекающие воздух над водой.
Светло-золотая мачта… Светло-золотая.
Отшвырнув плед, Свят вскочил на ноги и с наслаждением потянулся.
Отчаянно хотелось жить.
* * *
– СВЯТОСЛАВ РОМАНОВИЧ! – разнёсся по коридору громогласный вопль.
Свят резко обернулся, пытаясь удержать в ладонях пухлую папку с кипой распечаток, а во рту – юркую ручку.
Он оказался возле Шумского так быстро, словно подъехал к нему на роликах.
Сегодня не хотелось таскаться по коридорам как унылый сгусток энергии.
Сегодня хотелось прыгать в самую гущу кипучей деятельности.
Если бы ещё не застёгнутая по великому и могучему этикету под самое горло рубашка, мир бы вконец перестал казаться опостылевшим.
– Добрый день, Андрей Николаевич, – достав изо рта ручку, поздоровался парень.
Пожав освобождённую от бумаг ладонь студента, Андрей Шумский поинтересовался:
– Как успехи, Свят Романыч? Слышал, вы уже определились с темой? Рановато третьекурсникам в октябре думать о курсовой! Особенно тем, у кого столько альтернатив в виде очаровательных сокурсниц под носом!
Пень ты трухлявый, а всё туда же.
– Рано, безусловно, Андрей Николаевич, – беззаботно согласился Свят, наклеив на лицо светское почтение. – Но не для тех, у кого в научных руководителях ходит самый беспристрастный судья.
Беспристрастный подхалим явно будет польщён.
Шумский расхохотался, запрокинув одутловатое лицо и широко раскрыв пухлогубый рот.
Отвратительно. Зачем только ты это ляпнул?
– О, верно, Свят Романыч, за словом в карман не полезете, – одобрил он выпад студента. – Отличный навык для правоведа. Сын своего отца! Браво!
Спасибо, урод, оскорбления хуже мне слышать не доводилось.
– И? Что за тема?
Щёлкнув ручкой, Свят разместил её в нагрудном кармане пиджака и сухо проговорил:
– «Право и религия в современном мире».
Мясистое лицо Шумского приняло слегка озадаченное выражение.
– Право и религия?..
Елисеенко твёрдо кивнул.
Сейчас он ринется в бесконечные расспросы и попытки сослаться на мнение…
– А отец одобряет ваш выбор? Точнее, Роман Алексеевич, – выпалил препод в отменно шумском подобострастном