–Финн Форк! – повысил голос Хранитель и, схватив посох, который стоял в углу рядом с креслом, направил его в сторону Финна.
Сухая жердь чудесным образом удлинилась и принялась громко стучать по столу Финна. В классе стояла мертвая тишина, все знали, что Хранитель сердиться.
–Какое первое правило моих занятий? – спросил тот напуганного Финна.
–Никакого внутреннего монолога, – голос Финна почти перешел в шёпот.
–Верно. Но почему?
–Потому что наше сознание должно быть открыто новой информации, развиваться, без предрассудков, страхов, чужих мнений и иллюзий, – уже смелее ответил Финн.
– А когда наш ум находиться в диалоге с самим с собой, где при этом наше внимание?
–В прошлом или в будущем, мессир.
–Хорошо. А где ему и вместе с ним Финну Форку следует находиться вовремя моих занятий?
–Здесь и сейчас, – Финн виновато понурил голову. – Извините, мессир.
–Хорошо, – Хранитель был удовлетворен, и посох, перестав стучать по столу, отправился на свое место тем же путем, каким и прибыл. – Предлагаю продолжить наш урок. Мисс Уна Бирн, если Вы готовы продемонстрировать всему классу свои первые самостоятельные опыты, мы будем рады наблюдать это. Прошу.
Уна вышла в центр класса. Ее спокойный взгляд лишь на секунду задержался на Финне, и он заметил, как легкая ободряющая полуулыбка коснулась ее губ.
Она подняла руки вверх, и воздух возле нее стал закручиваться в воронку. Финн смотрел не отрываясь. Сейчас, в лучах заходящего солнца, ее волосы казались ему струями растопленного золота, добываемого в недрах земли гномами-старателями. Остаток урока он ничего не слышал и не замечал, внутри него звенела завораживающая тишина.
Когда все ученики, кроме провинившегося Финна, покинули класс и шум их шагов стих за дверью, мессир Скандлан тяжело поднялся со своего кресла и жестом поманил его следовать за ним.
Подсобное помещение примыкало к просторному классу через маленькую дверь в стене и считалось учительским кабинетом. В нем не было ни окон, не стульев, и царил полумрак. Имеющееся пространство все было завалено различными колбами, банками и прочими склянками необычных форм. Кое-где на столе и даже на полу лежали раскрытые книги, некоторые картинки Финн сумел разглядеть в полутьме. Но лучше бы он этого не делал. Картинки на страницах, как показалось юному джентри, изображали устрашающих размеров незнакомых существ, с выпученными глазами или с большим количеством конечностей. Назвать эти конечности руками и ногами у Финна не повернулся бы язык. Он почувствовал, как мурашки побежали по коже, ему стало не по себе, и он взглядом поискал белую фигуру Хранителя.
Хранитель подошел к самому темному месту в кабинете и, отдернув то, что оказалось портьерой, обнажил белую сплошную стену. Не оборачиваясь, он жестом пригласил Финна приблизиться.