Еле заметный оранжевый полутон на тёмно-синем небе говорил о том, что где-то за горами уже начинается рассвет, а плывущие вытянутые облака придавали этой картинке объем и динамику. Увидев все это, Стас закрыл глаза и жадно вдохнул свежего воздуха, отчего по телу тут же пробежала пульсирующая дрожь удовлетворения. Сердце бешено колотилось, мышцы пульсировали, а желание выбраться стало в миллионы раз сильнее. Казалось, что еще один рывок и, вот она – свобода! Но каково же было его негодование, когда в самом конце трубы он увидел решетку.
– Что!? Что за хрень! Нет! – заорал Стас, увидев прутья, которые появились буквально неоткуда и преградили путь, когда до свободы оставалось рукой подать. – Нет! Нет! – выкрикнул Стас и ударил по решетке рукой – сначала легонько, а потом изо всех сил, отчего ноги проскользнули и Стас чуть было не упал.
– Аа…, ааа, – облегченно выдохнул он, кое-как удержавшись, нервно сглотнул и посмотрел вниз с восторженной радостью. – Гыы, а это было близко, хм, – усмехнулся Стас, еще раз облегченно вздохнул, улыбнулся и снова перевел взгляд на решетку.
– Ну, а вот это… это, блин, подстава, – Стас с опаской оторвал руку от стены и ухватился за решетку.
Тонкие, но прочные прутья преграждали путь редким, но непреодолимым барьером, через который можно было просунуть только руку.
– А что там снаружи, вообще? – пробормотал он, прижавшись к прутьям щекой. Ничего не разглядев, он решил повиснуть на решетке и попытаться оттянуть ее собственным весом.
– Таа-ак, – пробормотал Стас, взявшись за самый длинный прут, убрал ноги со стены и повис, как на перекладине. – Ну а теперь легко и без эксцессов, – прошептал он и начал дрыгаться. И так до тех пор, пока руки у Стаса не устали и пока он не смирился с тем, что прутья не поддаются. Впрочем, это была лишь первая попытка, и буквально через полчаса после того, как Стас спустился и передохнул, он повторил попытку. Только на сей раз он попробовал согнуть прутья, обмотав их мокрой рубахой.
– Ну, давай! Давай! Не зря же я на тебя все до капли спустил, – прошипел Стас сквозь зубы, напрягся и закрутил рубаху еще на один узел. Ткань затрещала, а жидкость потекла с нее в три ручья… ну, а прутья так и не поддались ни на миллиметр. – Ааа… – зарычал Стас, зло сдернул рубаху и бросил ее вниз. – Твою мать, – процедил он сквозь зубы, долбанул по прутьям кулаком и начал спускаться. Через мгновение мокрые ладони проскользнули по стене, и Стас кубарем полетел вниз.
Полуденное солнце стояло в зените, а его жаркие лучи проникали внутрь карцера и достигали самого его дна. Они нагревали металлические стены, деревянный пол и содержимое выгребной ямы. Стас пришел в сознание и открыл глаза.
Он лежал на вонючем полу в причудливой позе – его