П.Корнилову
У меня из романа торчат рукава.
И ботинки торчат. И (наверное) кепка.
Под которой живу. Под которой трава
за ботинки цепляется, видимо, цепко.
Это пугало, видимо, где-то стоит,
одолжив пиджачок с папиросой в кармане.
У меня (например). Или делает вид,
что любило оно (говорится в романе).
Вы его прочитаете, Павел, опять,
потому что в стихах эта скрипка играла.
(Например, у меня.) И отправитесь спать.
На Луну. Что свисает поверх одеяла.
Там когда-то стояло и пугало то,
что уже папиросу мою докурило.
В этой замшевой кепке. И в этом пальто.
И в ботинках (под цвет, почитай, крокодила).
«Почитай, – говорит, – про себя и т.д.,
то есть девушку чью-то, что бабушкой стала».
Я назвал этот, Павел, роман – «Шадлядэ».
Это – ртуть. Это – жидкого привкус металла.
18.2.2016
АНУННАКИ
А.Зябликову
Я до Древнего Шумера
был обычным пионером
и пилил себе скворечник
из обструганной сосны.
И Коперник мне с указкой
был, наверное, примером.
И абстракцией казалась
карта умершей страны.
Но над кепкою торчали
вопросительные знаки,
задевая пирамиды,
зиккураты, облака…
И Анубис отличался
от, наверное, собаки.
И росла нога в ботинке,
а под варежкой – рука.
Леша, что мы в этой глине
с той поры понаписали?
Что мы высекли из камня
рядом с умной головой?..
С чемоданом из нефрита
стоя на ж/д вокзале,
я из клинописи вижу,
что Шумер, смотри, – живой.
Просто поезд из базальта
чуть опаздывает, Леша.
Может, это и неплохо?..
(По-шумерски – хорошо.)
Можно около киоска
выбрать новые калоши.
(Пригодятся возле Тигра
и Евфрата нам ужо.)
На один билет не сядешь.
Значит, первым я поеду.
Ну, а ты напишешь книгу
на аккадском языке,
где спустились ануннаки
к нам на грешную планету –
смастерить скворечник… небо…
нас с тобой невдалеке.
23.2.2016
* * *
Там, где времени огрызок, там, где яблоко висело,
там сегодня – только небо, только небо и ку-ку.
Никакого дирижабля, что построен был умело.
Там. Еще до Хаммурапи. Там. Где дырочка в боку
у Адама. (Снится это.) На будильнике – четыре.
Через час проснутся люди (хлебопеки и цари).
А к шести и я, возможно, буду шлепать по квартире
в древних шлепанцах, макая в черный кофе сухари.
Мне ведь жить, пожалуй, надо. Там, где времени огрызок,
различать его погоду, чтобы валенки не шли
по дождю до горизонта,