– Гражданин Хребтов, я следователь Хватов. Вам надо пройти со мной для дачи показаний по одному делу, которое я сейчас веду.
Ничуть не удивившись такому повороту вещей, Фотий не спеша отложил в сторону вырезанную заготовку подошвы и спокойно, произнес:
– Я к вашим услугам гражданин следователь. Если вам от меня надо каких-либо объяснений, – всегда готов их вам дать. На все – воля Божья.
Он тщательно перекрестился и внимательно посмотрел на Хватова.
– Может, мы на месте поговорим, гражданин следователь? У меня и у моих товарищей много работы накопилось! Отлично знаете, что на дворе глубокая осень. Известно, что крепкая и надежная обувь сейчас всем требуется.
– У меня тоже работы, больше чем следует, гражданин Хребтов. Так, что Хребтов пошли со мной, иначе мне придется применять силу.
Окинув цепким, профессиональным взглядом рабочий верстак мастера, Эдуард заметил, что один из башмаков, принесенный, для срочной починки, завернут в старую, истрепанную газету. Торопливо развернув подозрительный сверток, он прочитал истертый тусклый заголовок газеты Сталинской правды с испачканным гуталином портретом вождя.
«Газету и башмак мне надо обязательно прихватить с собою. Пусть прокурор знает, как враг обращается с нашими вождями. Улики, как я полагаю, обязательно мне пригодятся». Заодно, выждав подходящий момент, когда Фотий переодевался в повседневную одежду, незаметным для посторонних глаз движением, Эдуард смахнул себе в сумку сапожный нож мастера и куски кожи, в изобилии лежащих на верстаке. Немалый, следовательский опыт давал ему знать, что все вещи могут пригодиться в дальнейшем, при фабрикации дела о так называемых «врагах народа». Вернувшись поздно домой, Анастасия Невзорова, или, попросту, Настенька, как звали ее знакомые и соседи, в своей квартире застала полный разгром. Старые шкафы распахнуты настежь. Повседневная одежда, небрежно вытащенная, раскинута или скомканными грудками лежала, где придется. Все содержимое ящиков было разбросано по уютной двухкомнатной квартире. Часть тарелок и чашек на кухне были разбиты и их осколки усеяли всю поверхность пола. «Батюшки, святы! Что здесь произошло? И где мой дядя? Он должен быть уже дома. Работу он обычно заканчивает после полудня».
Она прислонилось спиной к стене, опустилась на пол и заплакала. «Что же мне делать? Надо идти и сообщить в милицию. Может они, что знают?» В открытую дверь заглянула соседка,