– Не придумывай, Раечка, такого просто не может быть. Это же Москва, роддом с давней положительной репутацией, высокообразованный персонал. Там всё под жёстким контролем.
А что до непохожести, так это часто случается. И в моей, и папиной родне людей, не похожих друг на друга, сколько угодно: высокие и не очень, блондины, шатены и чёрные как смоль. А помнишь, дядя Петя приезжал из Владимира? Рыжий, как осень, и худой, как дюралевый костыль! А папе он двоюродный брат.
Вот закончатся каникулы, начнёшь заниматься в восьмом классе. А там по истории будете изучать восстание декабристов. Причины, следствие…
В те времена Россией правил государь император Николай Первый. Между прочим, двухметрового с гаком роста мужчина. А папенька его знаешь кто? Император Павел. Тоже Первый. Вот только росточку предок был… ну тебя вот на голову ниже. Как говорят, метр с короной. Нехорошо, правда, так говорить о государе. Но логику-то наследственную где тут искать? Поэтому оставь-ка эти мысли.
У Бога на любого человека свои намерения и каждому предназначена отличная от других судьба. У Верочки она тоже своя, особая.
А с лица, знаешь ли, воды не пить.
Улыбчивый официант из вагона-ресторана с полотенцем через локоть принёс в купе кофе, блюдце жареного миндаля, витиевато порезанный лимон, половину небольшого графинчика коньяка и круглые фужеры. Длинными пальцами, унизанными дешёвыми перстнями белого металла, взял протянутую Раей купюру и, пятясь, удалился.
– Дорогая моя, – вкрадчиво говорила Тамара Петровна, мостя живот поплотнее к столику, – я всё смотрю и никак не налюбуюсь вашей фигуристой внешностью. В первую очередь лицом. Оно, ваше лицо, скажу прямо, будто с обложки глянцевого журнала. Даже шрамик над бровью прекрасного облика никак не портит. А короткая стрижка вас так молодит! Вы просто красавица и наверняка это знаете!
– Это преувеличение. Чего уж и такого особенного, просто удачное совпадение родительских наследственных признаков и только.
– Не скажите. Подозреваю, что без приложения любящих рук вашего мужа тут не обошлось. Я не права?
– Нет, нет, что вы! Никакого хирургического вмешательства, никаких там подтяжек и уколов. Единственное, что Кирилл мне разрешает, так это ряд процедур по уходу за кожей, кремы, хорошая косметика. Любая вещь, дорогая Тамара Петровна, требует заботы и ухода, не говоря уже о собственном теле. Кто, скажите, кроме нас самих, озаботится нашим внешним видом?
Соседка зарделась слегка и, потупив взор, замолчала, оглаживая под столом барабаном натянутую юбку. Рая непритворно прикрыла рот ладонью, спохватившись, что последние фразы сказаны ею в поспешности и бестактно. Если иметь в виду некоторую запущенность телесных габаритов попутчицы.
– Тамарочка Петровна, умоляю, не примите мои слова на свой счёт! И в мыслях не было вас обидеть. Давайте нальём ещё по глоточку.
Вот и замечательно!
Не держите обиды, дорогая моя. Я, знаете ли, даже вижу