Когда раздраженная кассирша в рождественской шапке нетерпеливо подала им знак подойти, Джози и Макс двинулись с места одновременно. Кассирша злобно взирала на них, явно жалея, что подписалась на эту треклятую праздничную работенку.
– Эээ… – Джози замялась и посмотрела на Макса. Она не знала, сколько билетов брать – один или два. Предполагается, что она заплатит за него?
– Два билета? – подсказала кассирша, глядя на Джози, как на придурочную.
– Да, пожалуйста, – сказал Макс, доставая из кармана пальто бумажник. При виде этого потертого бумажника и кучи торчащих из него карточек, квитанций и бумажек Джози сморщила нос. Как он там что-то находит? Макс протянул кредитную карту, и кассирша, не поднимая глаз от экрана, выдала им билеты.
– Сейчас, – сказала Джози, роясь в сумочке, – кажется, у меня были наличные, одну минуту.
Помотав головой, Макс опустил бумажник в карман и, ловко маневрируя и даже не дотрагиваясь до Джози, отвел ее в сторонку от трех девиц, устремившихся к кассе.
– Бросьте, не надо.
Джози замялась, но потом кивнула и улыбнулась в знак признательности, решив, что настаивать будет невежливо. Она заправила за ухо непослушную прядь волос, жалея о том, что послушалась Биа и надела шапку. День, конечно, был холодный, но пар изо рта не шел, небо – чистое, и солнце согревает прохладный воздух. Вскоре, когда солнце зайдет, шапка, перчатки и шарф будут кстати, но сейчас, когда они двигались по импровизированной аллее ярмарки, где по обе стороны стояли палатки с едой, Джози было жарко. Но снять шапку тоже был не вариант, потому что волосы, конечно же, примялись, о чем Биа, само собой, не подумала, когда этим утром перед отъездом обряжала ее в шикарный зимний наряд.
Макс шел в своем темпе, размашистым, хоть и вальяжным шагом, и ей казалось, что она должна бежать, иначе не успеет за ним.
– Итак, – он посмотрел на нее с высоты своего роста, – куда теперь?
– Может, на каток? – запыхавшись, предложила она.
– На каток… – Макс сразу нахмурился, и Джози очень захотелось стиснуть зубы. Это была его дурацкая идея пойти вместе, так что мог бы, по крайней мере, изобразить энтузиазм.
– Да, – более уверенно сказала она. – На каток. – Она снова заставила себя улыбнуться. – Будет здорово! – Может, заодно лед отчуждения сломаем, подумала она про себя, радуясь каламбуру, хотя произносить его вслух не стала. – Думаю, нам сюда. – Она решительно направилась в нужную сторону, игнорируя его скептическую физиономию.
– Я вообще-то не настолько хорошо…
– Неважно! – Ее голос звучал так же натужно весело, как у продавщицы, кипящей энтузиазмом, но она ничего не могла с собой поделать. – Все дело в практике, – настаивала она. В любом случае это лучше, чем прогуливаться в неловком молчании.
Они пришли