– И никакой ревности? Ни с вашей стороны, ни со стороны… супругов? – продолжила расспросы я.
– По-всякому бывает, – не стал юлить чешуйчатый. – Но почти в любом случае можно договориться. Даже животные способны решить дело с помощью звуков вроде рыка, не прибегая к драке, а разумные отличаются от них богатством речи, – пожав плечами, сообщил он. – Порой случаются крайности, но в таком крайнем случае можно и оборвать связь. Да, это неприятно и весьма болезненно, но по обоюдному согласию – возможно.
– И эти существа ещё нас, эслад, называют странными! – проворчала я.
– Вы не странные. И мы не странные. Мы просто разные, – легко отмахнулся Шерху.
– А что будет, если ратри влюбится в дракона? – хмурясь, спросила я.
– Ратри будет жить долго и счастливо, как в сказке, – хмыкнул чешуйчатый. – Это очень приятные чувства, которые дракон постарается сохранить и укрепить.
– То есть – лгать? Создавать иллюзию взаимности?
– А ты, стало быть, считаешь, что лучше короткая жизнь, полная страданий, но в правде, чем счастье ценой небольшого и безобидного самообмана? – с какой-то странной, неприятной усмешкой спросил дракон.
Разглядывая узкое непривычное лицо мужчины, я медленно качнула головой – в ответ не ему, а, скорее, своим мыслям. Гордость требовала согласиться, но… Многие ли на самом деле сумеют отказаться от достоверной иллюзии счастья? Даже если будут знать, что это обман; а драконы, надо думать, не слишком-то откровенничают.
Поэтому я предпочла отойти от опасной темы и не предъявлять претензий. Для начала стоило обдумать и разложить по полочкам то, что я успела узнать, а то голова пухла от теснящихся в ней вопросов и открытий. Вот потом, когда причины недовольства удастся внятно сформулировать, можно будет и вернуться к этому разговору.
– Получается, вы паразиты? Живёте за счёт других, хитростью вынуждаете их стремиться к этому…
– Не паразиты, а симбионты, – ничуть не обиделся Шерху. – Паразит убивает носителя, а мы, напротив, всячески оберегаем, защищаем, добавляем энергии и счастливых, активных лет жизни. Когда этот период от природы составляет меньше полувека, разница в два и три раза становится ощутимой и желанной. И рождение одного-двух детёнышей – небольшая плата за подобную возможность.
– А если влюбится дракон, что тогда? – резко спросила я, опасаясь, что вновь уцеплюсь за эту историю с брошенными детьми, и тогда скандал окажется неизбежен. А меня в самом деле ждут воспитанницы.
Разноцветные глаза ответили странно пристальным, цепким и как будто бы недобрым взглядом, под которым стало жутковато.
– Драконы этого не умеют, – ровно проговорил мужчина, а потом чуть усмехнулся и кивнул в сторону: – Я понимаю, что здесь ты в силах не ограничена, но… сколько ты собираешься держать открытым портал?
Я медленно кивнула, чуть встряхнулась и молча шагнула в учебную комнату. Шерху прав, разговоров пока достаточно.
– Доброе утро, девочки, –