– Что именно? – уточнила, открывая портал.
– Такой наряд. Эслады знают толк в удовольствиях.
– Что-то я тебя не понимаю, – призналась честно и шагнула вперёд.
Малая столовая создавалась для семейных обедов. В последние годы мы пользовались только ей, и комната выглядела удивительно уютной и обжитой. Большой овальный белый стол на фоне серебристо-зелёных стен казался горой свежего снега, вокруг него выстроились стулья с изящными, хрупкими на вид спинками, напоминающими морозные узоры на стекле. На стенах висели картины, написанные Аргис – портреты, пейзажи и то, что сама девочка называла «сны»: странные разводы с прихотливым переходом из цвета в цвет, где иногда угадывались причудливые силуэты вещей, но чаще не было ничего, кроме ярких пятен. «Сны» эти странным образом зачаровывали, притягивали взгляд и не отпускали, заставляя рассматривать себя. Чудилось, что есть в этом какая-то особая магия.
Одна стена была полностью прозрачной и открывала изумительный вид: дом стоял на краю обрыва, и дальняя стена ущелья, иссечённая разломами разной глубины, вздымалась на огромную высоту. Лёд, из которого она состояла, лежал слоями и сиял всеми цветами – от тёмного, сине-зелёного, до ослепительно белого и от грязно-серого до почти тёплого нефритового. Потёки и наплывы льда очень походили на картины моей воспитанницы, разве что набор цветов у Аргис был богаче: красного и жёлтого в Ледяном Пределе почти нет, вся моя родина – и пейзажи, и немногочисленные здешние животные, и сами эслады, и наши дома – раскрашены в оттенки льда. Здесь даже солнце бело-голубое, отливающее зеленью на закате. Только иногда над неподвижным ледяным великолепием вспыхивают ломаные радуги – тихое, почти неуловимое напоминание о том, что Ледяной Предел тоже часть Мира.
Слишком неуловимое. Мужчины, увы, редко обращают внимание на подобные мелочи…
– Ого! И что, вас вот такой вид вдохновляет? – растерянно спросил дракон, разглядывая пейзаж.
– Почему тебя это удивляет? – улыбнулась я. – Девочки любят проводить тут вечера, на закате здесь особенно красиво. Мы эслады, это наш дом, и он прекрасен, – последние слова прозвучали горько, устало, и я поспешила уйти от этой темы: – Так какое отношение наши наряды имеют к удовольствиям?
Шерху бросил на меня долгий непонятный взгляд, и я пожалела, что не могу, как он, ощущать эмоции. Но через мгновение дракон улыбнулся – тягуче, чувственно, с намёком – и прошлое само собой отошло на второй план, уступив место сиюминутным впечатлениям.
– Красивая женщина – это подарок. Красивая женщина в такой закрытой одежде – подарок в красивой упаковке. Казалось бы, разница невелика, но во втором случае – в определённом настроении – удовольствие больше: к обладанию добавляется прелюдия предвкушения. Да и разворачивать