Доехав до той самой заброшки, которую мы с Настей назначили своим секретным местом, я снял ролики и переобулся в кроссовки, потому что здесь были сплошные заросли и обломки камней – особо не разгонишься и не наездишься. Давно, когда ещё нас с Настей не было на свете, на этом месте стояла целая и невредимая детская больница. Иногда мы специально приезжали сюда поздно вечером, чтобы посидеть в обнимку возле одной из уцелевших стен и попугать друг друга призраками, которых мы якобы видели по очереди. Самым забавным было то, что мы знали: никаких призраков там быть не могло, и все эти страшилки – лишь наши выдумки, а всё равно каждый раз мы вскрикивали и вздрагивали от испуга и неожиданных шорохов.
Сейчас я точно так же сидел, опершись о стену, только уже в одиночестве, и улыбался, вспоминая те моменты. На считанные секунды я забыл, что меня сюда привела, то есть загнала, беда, которая случилась с Настей. Пока неизвестная мне беда. И мне стало казаться… я даже почти поверил в то, что мы с Настей заранее договорились здесь встретиться, и вот сейчас она здесь появится: именно она, живая и весёлая Настя, а не какой-то выдуманный призрак, конечно. В этот момент раздались звуки шагов: кто-то пробирался сквозь заросли и хрустел камнями.
– Настя? – дрожащим от радости голосом окликнул я и обернулся в ту сторону, откуда слышались шаги.
Но увидел я там вовсе не Настю.
Глава 4
– Не ждал? Ну, то есть ждал, но не меня, – с улыбкой сказала Алиса, уселась рядом со мной и тоже облокотилась о стену.
– А ты что… ты как здесь оказалась? – спросил я, заикаясь и не отводя от неё удивлённого взгляда.
Я разглядывал её так, будто она была одним из тех самых привидений, которыми мы с Настей в шутку пугали друг друга. Только на этот раз – самым что ни на есть настоящим, а не выдуманным. Но её, казалось, моя реакция совсем не смущала. Она продолжала спокойно и расслабленно сидеть рядом со мной и задумчиво теребила ремни своего рюкзака с роликами.
– Просто поехала за тобой следом. Думаешь, я не просекла сразу, что у тебя… или у вас обоих что-то стряслось? Ты никогда не умел изображать радость, если тебе на самом деле было фигово. Плохо у тебя это получается – уж извини.
Я понимал, что вроде как должен был на неё разозлиться за