– Ложись на кровать и раздвинь ножки, я хочу видеть тебя.
Щёки Лили вспыхнули, и вот сейчас, при одной только мысли о том, как она будет выглядеть, охватил могучий приступ замешательства. Она молча кивнула, не уверенная, что голос может слушаться, и забралась на кровать, остро ощущая на себе взгляды мужчин. Ну да, ей же пришлось передвигаться на четвереньках, чтобы добраться до середины… От этого замешательство лишь усиливалось, а ещё, неожиданно Лилаэль осознала, что… ей нравится это ощущение?.. Что с ней сделали эти двое, ведь совсем недавно она тряслась от ужаса от одной только мысли, что окажется наедине с мужчиной!
Однако думать было трудно, да и не хотелось вообще-то. Лили развернулась, блуждая взглядом по комнате и избегая смотреть на лордов – краем глаза она отметила, что они неторопливо снимают с себя одежду. О, боги… Лили легла на спину, невольно стиснув покрывало, и уставилась в потолок, согнув ноги в коленях и расставив их. И тут же последовало повелительное:
– Шире, цветочек! И подними руки.
Она сглотнула и повиновалась, разведя ноги в стороны так широко, как смогла. По телу прокатилась дрожь, терпкая смесь стыда и волнения затуманила сознание, и Лили зажмурилась, часто дыша приоткрытым ртом. Послышался шорох, тихо скрипнула кровать, и через несколько мгновений её ног коснулись чьи-то горячие ладони, медленно провели вверх, до самых бёдер.
– Ты очень красивая, Лили, – хрипло пробормотал лорд Рэквен, его руки погладили внутреннюю сторону. – Такая гладкая, нежная… Тебе будет совсем немного больно, – а теперь уже его пальцы коснулись мягких складок, всё ещё слишком чувствительных после недавно пережитого, и Лили прерывисто вздохнула, прикусив губу.
Внутри всё сжалось от предвкушения, и даже его слова о боли прозвучали где-то там на границе сознания. А в следующий момент она почувствовала, как вокруг запястий обвилось что-то прохладное и скользкое. Похожее на… ленты?
– Тебе ведь понравилось, Лили, я правильно почувствовал? – раздался около уха вкрадчивый, низкий голос Берта. – Я не сильно, только чтобы твои ручки не мешались.
И вот, её руки снова обездвижены, но в самом деле аккуратно – она могла свободно поворачиваться, если придётся, шёлковые путы всего лишь не давали ей возможности опустить руки. И да, Лилаэль вынуждена была признать, что это в самом деле придавало восхитительную пикантность, эта беспомощность, когда девушка находилась в полной власти мужчин и не могла сопротивляться их действиям. А лорд Рэквем снова отвлёк, его палец уверенно проник между розовых лепестков, погладил нежное лоно, заставив Лилаэль