Скарги затоптался на плече. Почесал когтистой лапкой рогатую головёнку. А затем вдруг развернулся к дарителю спиной да уселся, недовольно подрыгивая хвостом. Даже уши от досады развесил.
– Какой послушный, – усмехнулся Джон.
– Несчастный… – увидел ситуацию под другим углом Алан.
– Я ведь предупреждала… За час, говоришь? – снова улыбнулась Лайла.
– Вот же ж… гадость крылатая. Не получишь ничего, значит! – Рэксволд закинул мясо себе в рот. – Ладно… – он угрюмо посмотрел на северянку. – Пойдём, Эрми. Поможешь маленько.
– Обещаешь – ты, расхлёбываем – мы. Старо как мир. Уже оскомину набило… – та смерила возлюбленного испытующим взором и закатила глаза. – Ох… Должен будешь. Пошли.
Пара быстро покинула мастерскую, а Лайла поглядела на Шойсу, который весь завтрак невозмутимо наблюдал за происходящим. Даже сквозь грозовую хмурость Эрминии иногда прорезалась улыбка. А этот… кремень. Неужели в мире, откуда он родом, все такие? Настало время для ответов. Хотя бы части. Щепотка в руке лучше горы в мыслях.
– Говорила вчера, скажу и сегодня, – вампирша перевела взгляд на Алана, – готовишь ты превосходно.
– Ну… не то чтобы прям превосходно… – юнец составлял тарелки в корыто с водой.
– Станешь спорить с избалованной изысками королевской кухни?
– Спасибо… – стеснительно улыбнулся тот. – Было время… подрабатывал на постоялом дворе. Помогал блюдоделу. Видать, чему-то научился.
– Закажи замок – пирожок в подарок. Кажется, неплохая идея, – добрая усмешка Джона окунулась в кружку.
– Пока заказов хватает. К обеду надо дверь у лепчего починить. Очень уж за горшки свои переживает. А вечером обещался к медовару заскочить. Второй замок на калитку присобачить. Вроде пасека недалеко, но за ворота города выходить страшновато. Сами знаете, смелости у меня, как золота у бродяги.
– Не беда. Дорогу покажешь – домчу тебя на Бамбуке.
– Видно будет, – немного загадочно ответил юнец.
Следопыт завёл с ним разговор о сортах мёда. Лайла же ссадила мефита у очага, посетила второй этаж и вернулась не с пустыми руками. Подсев к скучавшему Шойсу, она выложила на стол пергамент и карандаш. А затем принялась рисовать, надеясь привлечь внимание. Простенький набросок людей был помещён в дом, вокруг которого разрослись городские строения и клумбы. Всё в узнаваемом ардонэйзийском стиле. Начертив в углу солнце, она отложила карандаш и поймала заинтересованный взор бирюзовых глаз.
– Я… – Лайла указала на себя и на одного из человечков. – Ты… – её палец коснулся Шойсу и приземлился на второго. – Дом… – руки описали круги по простору помещения, после чего упали в центр рисунка. – Мир… – ладони растеклись по всему пергаменту. – Мой мир… – палец вновь уткнулся в зелёное платье.
Джоном с Аланом притихли, внимательно наблюдая за реакцией остроухого.
– Miir? –