– Константин! Тут диспетчер с лесхоза подняла всех на ноги. Ищет нашего шефа и прокурора. У Зубровки два ЧП, там уже с утра охотовед копает. По-видимому, что-то серьезное.
– Ну и что?
– Так я думаю, дай-ка позвоню. Может, интересно тебе.
– Ты не зубоскаль там, Иваныч! А что хочет диспетчер?
– Ей по рации охотовед приказал найти милицию, прокурора и железнодорожную милицию. Чтоб все приехали туда, до него, в Зубровку. В выходной день его работу делать! Вот уже любитель жар чужими руками загребать. Да, Костя?
– Конечно. Это ж вы, менты, приучили его. Чуть что – кидаетесь на помощь. Точно, блин, легавые. Ладно, не сопи, Иваныч. Тебя это не касается. Так, может, проблемы какие?
– Да нет. Нашли опера одного, еще трезвого, и помощник прокурора собирается. Вот машину ищем.
– Не ищите. Скажешь своему начальству, что меня уговорил, хоть я и не соглашался. Понял?
– Понял, понял. Так ты что, подъедешь?
– Да, буду через полчаса.
Запыхавшиеся, мокрые от пота и снега, егеря явились минут через двадцать. Алексей с Мишей закончили описание места добычи и разделки туши дикой свиньи и составляли протокол, когда послышалось шуршание снега, и к ним выбрался маленький шустрый Николай и с ним высокий, хмурый, всегда подобранный еще один Михаил – Козловский. Козловский раньше работал в пожарной охране, дослужился до пенсии и, когда узнал, что в лес, где в деревне живут его родители, где он вырос сам и где охотился с детства до настоящего времени, требуется егерь, не задумываясь, пошел в лесхоз, прошел собеседование и был принят на работу. Второй егерь, Николай, тоже был пенсионером – военным. Отслужил старшиной роты в ВДВ двадцать пять лет. Несмотря на невысокий рост, великолепно владел самбо, приемами рукопашного боя, отлично стрелял. Веселый, энергичный, неунывающий, Николай был хорошим сочетанием с молчаливым, спокойным, флегматичным Мишей-пожарником, как его «перекрестили», чтоб не путать с Мишей—малым, Пырковым.
Подошедшие уставились на уложенных в рядок выпотрошенных Алексеевичем поросят.
– Да, сволочи! Даже не могу придумать, кто эти изверги, Алексеевич, – невесело сказал Николай, – мои местные вряд ли пойдут на такое… варварство…
Под «своими» Николай имел в виду охотников – местных жителей, живущих на его егерском участке; а именно на его участке и совершено браконьерство.
Алексей тем временем делал замеры и записывал данные: ширина полозьев саней, расстояние между полозьями, ширина и длина копыт лошади. Поднял клок шерсти, уложил в пакет и в планшет несколько окурков. Когда вся работа закончилась, запищала рация:
– «Жасмин-32», ответь! – спокойный голос водителя.
– Слушаю, Антонович!
– Алексеевич. Здесь приехала целая команда.
– Какая команда?
– Милиция!