В обнимку с удачей. Книга 1. Ефим Терлецкий

вне стен заключения. Поэтому, идя на допрос, хитрые узники просились в туалет. А туалеты эти, предназначенные только для начальства, были в нормальном состоянии. Там в мусорных корзинках (чтобы не засорять унитазы) громоздились использованные от подтирки начальственных, разумеется, задниц, газетные клочки. Счастливчики, которым удавалось напасть на такой «богатый» источник информации, судорожно доставали эти самые обрывки и читали, читали… Вот таким образом информация проникала в тюремные камеры. Этим как бы оправдывалось замечание товарища Ленина о том, что «газета – не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор…»

      Жилище третье – нормальный rирпичный дом

      Где-то в 1943 году мы наконец переехали в нормальный пятиэтажный кирпичный дом в самом центре города. У нас была двухкомнатная квартира, как тогда говорили, со всеми удобствами. Так закончились наши жилищные скитания, благодаря которым я в полной мере испытал «прелесть» жизненных условий многих советских людей и уже никогда и ничему не удивлялся.

      Наш дом. 1950 год

      Кемерово – областной город. Он является еще и столицей Кузнецкого угольного бассейна – Кузбасса, одного из самых крупных угольных месторождений мира. Город расположен на правом высоком берегу реки Томи, в которую впадает речушка Искитимка.

      В Кемерово в результате эвакуации сосредоточилось несколько химических заводов, которые вкупе с местными предприятиями своими выбросами создали жуткую экологическую обстановку. Зимой, в морозные дни, при температуре нередко минус 30–40 градусов, в воздухе висел смог, а снег, покрывавший землю, становился черным.

      Морозный денёк. Темновато от смога

      ЦИРК

      Зато в городе был цирк, правда, деревянный, но это не имело значения.

      Кемеровский цирк

      В цирк мы ходили с папой. Больше всего мне нравилась, как тогда еще говорили, «французская борьба».

      Из названий приемов французской борьбы нам, мальчишкам, больше всего нравился «двойной нельсон» – это такой захват…

      Когда в цирковом представлении называли фамилии борцов, они выходили и кланялись. Из этого мне запомнилось: «Владимир Загоруйко! Вес 120 килограмм». Папа говорил, что это цирк и всё подстроено заранее: вся борьба – это не соревнование, а просто красивое представление. Действительно, «нарочитое сопенье, напряженные выдохи и вздохи, мычание, звонкие шлепки по плечам и загривкам», как говорили знатоки. Я не верил и спорил.

      Рассказывают, что в 1971 году, простояв сорок лет, цирк сгорел…

      Вот чудом сохранившаяся афишка, завлекающая в цирк детей:

      Выступление в цирке учащихся женской школы. Ученицы в нарядных белых фартуках школьной формы. 1951 год.

      Баня

      А еще с папой мы ходили в баню. Как известно, это такое заведение для общественного мытья. Баня эта находилась