Времени не существует. Артем Тимофеев

А Генри, наслушавшись её рассказов, в первый же день выточил деревянной палочкой на гигантском постаменте фразу в голове:

      «Мы навсегда останемся вместе. Потому что я должен подарить ей новую жизнь».

      Нынешний Генри, который старался справиться с недосыпом, ехал домой весь избитый, покалеченный своей ненавистной работой, не приносящей в дом ничего, чего могло бы хватить на полноценный семейный отдых. Денег хватало впритирку, чтобы обеспечить жену и двух дочерей. Шарлотта – трёхмесячный малыш-непоседа и Эмили – старшая дочь, которая до ужаса любила искусство.

      Генри припарковал машину, подошёл к двери, поднёс ключ к замку и с теплом на душе улыбнулся. Пусть он не добился тех высот, о которых судорожно размышлял во время перерывов в погоне за своим обещанием, выточенным в голове, зато обрёл великолепное чувство того, что за родной дверью своего дома его ждёт счастливая семья.

      Он перешагнул через порог, повесил пальто на крючок и услышал хлопок, после которого проследовал визг.

      – Папочка-а-а. – Эмили подбежала к нему, уткнулась в пояс и крепко прижалась.

      Одри, широко улыбаясь, стояла в коридоре, держа на руках испугавшуюся хлопушки Шарлотту.

      – Пошли скорее за стол. – Эмили взяла его за руку и потащила его на кухню.

      Проходя мимо Одри, он услышал бархатный шепот свой жены:

      – С днём рождения, любимый.

      Старшая дочь усадила Генри за стол и:

      – Тортик, тортик. Па, ты уже придумал, что загадаешь? – Эмили нетерпеливо ждала его ответа, ворочаясь на стуле.

      Чего ещё желать, когда воцарившаяся картинка настоящего превратилась в сказку, в которую раньше Генри никогда бы не поверил?

      – Желания нельзя рассказывать. – Одри подошла к столу, посадила Шарлотту за её собственный детский стульчик. – Иначе не сбудется.