Современный человек испытывает острый дефицит сказок. Тех самых, что рассказывают на ночь детям. Автор взял на себя труд вновь рассказать нам сказки, пусть и для взрослых, но зато тем самым, знакомым нам с детства сказочным языком. Нелегкий для чтения – он тем не менее завораживает, цепляясь в нашем подсознании за те самые крючочки, которые все еще есть там и которые, подобно балканским сказителям – гусларам, отвечают за внутрисемейную передачу знаний, за усвоение многовековой мудрости, накопленной в легендах и сказаниях каждого народа. Даже поколение, выросшее на эстетике «Звездных войн», тем самым подсознанием ощущает – не в Силе дело. Тем более что Сила эта биполярна и равнодушна. Гораздо важнее Память во всех ее ипостасях – Клио, Фама, Мнемозина, История. Именно она дает нам возможность сравнивать, сопоставлять и выбирать варианты поведения. История не учит – она дает примеры. Наш выбор – каким из них следовать.
Конечно, «Балканский венец» – книга на любителя. Любителя истории, литературной стилизации, философии, мистики и конспирологии, наконец. По сути, эта книга – открытая дверь в мир за перегородкой. И та доля фантастического, которую предлагает читателям Вук Задунайский, скорее свойственна самому миру Балкан, где нет такой границы между естественным и сверхъестественным, как в нашей обыденной реальности.
Метафизическая неоднозначность мира кровавой нитью проходит через все повествование, сплетая нити жизней героев, сшивая в причудливые полотна ткань времени. «Однажды, – обещает автор, – в последнем сказании все сюжетные линии объединятся, переплетутся, причем уже не в прошлом, а в обозримом будущем. Обретенная голова царя Лазаря, вышедший из стены монах с чудотворной реликвией в руках, услышавший рога Дикой Охоты и восставший из могилы господарь Влад – все это звенья цепи, ведущей нас к грядущим переменам. О таких материях трудно и странно говорить обычным языком, стилизация неизбежна, и она подобна проводнику в тот безумный и яростный, но отчаянно красивый мир, где вершится история и создаются легенды. История творит легенды, легенды творят историю, а Истина упорно оказывается где-то посередине».
И все же «Балканский венец» ориентирован на исторические факты, хотя и допускает порой фантастическое развитие событий и их трактовку. В цикле торжествует «историческое», линейное время: кульминация ожидается где-то в будущем, а сам текст оказывается прогнозом, оставаясь при этом той самой шекспировской веточкой розмарина, что «для памятливости».
Песни западных славян
Не поют сегодня боле.
В них тоска сиротской доли
И в мужья нелюбый дан.
В них ведется бедам счет,
Словно