Дядя привел их в кухню, и даже там дверь была заперта и окна закрыты ставнями. На столе горели две свечи.
Затем трактирщик повернулся лицом к женщинам и, притянув к себе стул, сел на него верхом и стал изучать их, нашаривая в кармане трубку и набивая ее.
– Мы должны продумать план спасения, – сказал он. – Мы просидели здесь уже почти два дня, как крысы в ловушке, дожидаясь, пока нас схватят. Говорю вам: с меня довольно. Я в такие игры не играю; от них у меня начинается белая горячка. Если уж не избежать драки, то, ради всего святого, давайте драться в открытую.
Некоторое время дядя попыхивал трубкой, задумчиво глядя в пол и постукивая ногой по каменным плитам.
– Гарри пока на моей стороне, – продолжал он, – но он выдаст нас, если решит, что ему это выгодно. Ну а остальные – они разбежались по всей округе, визжа и поджав хвосты, как жалкие шавки, перепугавшись до смерти. Да и я струсил, если хотите знать. Ладно, я сейчас трезвый и вижу, в какую дурацкую, отвратительную историю я вляпался. Нам еще повезет, всем нам, если удастся избежать петли. Ты, Мэри, можешь смеяться, если хочешь, но тебе, с твоим беленьким высокомерным личиком, будет так же скверно, как и нам с Пейшенс. Ты тоже увязла в этом по самую шею; тебе несдобровать. Почему вы меня не заперли, я спрашиваю? Почему не удержали от пьянства?
Жена подкралась к нему и вцепилась в его куртку, проводя языком по губам и готовясь заговорить.
– Ну, в чем дело? – яростно спросил трактирщик.
– Почему бы нам не ускользнуть сейчас, пока еще не поздно? – прошептала она. – Двуколка в конюшне; мы окажемся в Лонстоне и переберемся в Девон через несколько часов. Можно выехать ночью и отправиться в восточные графства.
– Чертова идиотка! – крикнул дядя. – Ты что, не понимаешь, что на дороге в Лонстон полно людей, которые думают, что я – сам дьявол, и только и ждут случая повесить на меня все преступления в Корнуолле и разделаться со мной? Уже вся округа знает, что случилось в сочельник на берегу, и, если они увидят, что мы удираем, у них появится доказательство. Господи, неужели ты думаешь, что мне не хотелось бы убраться отсюда и спасти свою шкуру? Вот только каждый тогда станет указывать на нас пальцем! Хороши мы будем, сидя в двуколке поверх наших