– Как скажешь, – пробормотал лейтенант.
Фомин и Морозов вылезли из «Волги», миновали желто-синий милицейский «бобик» и направились к главному входу, около которого курили два милиционера.
– Комитет государственной безопасности, капитан Фомин, – показал удостоверение Фомин. – Это мой коллега, лейтенант Морозов. Нам сообщили об антисоветской провокации в доме Ипатьева. От кого поступил сигнал и что именно произошло?
Милиционеры переглянулись.
– Я звонил, – смущенно проговорил один из них, темноволосый молодой человек лет двадцати пяти. – Лейтенант милиции Шевцов. Просто мне сказали, что по инструкции я должен сообщить…
– Ближе к делу, – прервал его Фомин.
– В общем… – Шевцов посмотрел на напарника, словно ища поддержки. – С утра патрулировали район, все как обычно. А около часу дня нам передают, чтобы мы срочно проверили этот адрес. Мол, женщина какая-то звонила, говорит, что какого-то Вову забрали. Ну, мы ближе всех были, приехали, зашли. Видим – за столом у входа уборщица сидит. Мы ее спрашиваем: «Вы звонили»? Она молчит. Мы к ней подходим, еще раз спрашиваем, что, мол, произошло. Ноль реакции. Тогда я решил ее по плечу похлопать. Думаю, вдруг поможет. Так она как вздрогнула, как давай на стуле раскачиваться и бормотать – мы с перепугу чуть кони не двинули. Посмотрели мы на нее и в скорую позвонили. Через двадцать минут приехали, укол поставили и забрали.
– Крыша у нее поехала, – кивнул второй милиционер, полноватый мужчина с сержантскими погонами. – Врач сказал, что вдобавок у нее еще и сотрясение мозга. Они ее в психушку увезли, на Сибирский тракт.
– А о чем она… – начал спрашивать Морозов, но, встретившись со взглядом Фомина, осекся.
– Да, о чем она бормотала? – спросил тот.
– «Не подходите к нему», – ответил Шевцов. – Только это и повторяла. Сначала мы не поняли, о чем это она. А потом я вспомнил, что она говорила про какого-то Вову. Ну, когда по телефону звонила. Судя по всему, это вахтер.
– Почему вы так решили? – поинтересовался Фомин.
– На спинке стула висел пиджак. В нем мы нашли паспорт на имя гражданина Караченцева Владимира Петровича, 1917 года рождения.
– Понятно, – кивнул Фомин. – И что вы стали делать?
– Мы решили обыскать дом. Проверили первый этаж и спустились на нижний. А там…
Он замолчал.
– Продолжайте, – нахмурился Фомин.
– Простите, товарищ капитан, – покачал головой Шевцов. – Но лучше вам это увидеть собственными глазами.
– Ну что ж, – вздохнул Фомин. – Пойдемте посмотрим.
Милиционеры побросали окурки, и четверо мужчин зашли в дом.
На нижнем этаже их встретил третий милиционер.
– Старшина милиции Ковалев, – представился он и вопросительно посмотрел на Шевцова.
– Это товарищи из Комитета, – ответил тот. – Капитан Фомин и лейтенант Морозов. Ну, как там дела?
– Все так же, – пожал плечами Ковалев. – Но