– Охренеть, вы всё вдвоем обставили, мне руку отхерачили, а я еще и злодей теперь, получается, и сам виноват. А может, вы эти лекарства украли хотя бы у бедных сирот и они все умерли в болях и мучениях? Нет?
– Нет, – зло проговорил кряхтящий голос.
– Хм, жаль, конечно, – я провел металлической рукой по своей металлической лысине, прозвучал не очень приятный скрежет, – ну, и руку тогда тебе не получится оторвать, не по-людски будет.
– А виновному оторвать по-людски? – с ухмылкой проговорил Док.
– Ну, око за око, глаз за глаз, как там дальше, это ты мне так сказал. Я еще подумал, чего это ты как фанатик какой-то говоришь церкви единого и неповторимого. Ты, случаем, не из них?
– Да заткнись ты, твои кровавые желания занизить пытался, я тут вообще не при делах. Да и нет в церкви у них такого ничего.
– Ну, я-то просто предложил, ты мог бы и отказаться.
– Мог бы. Но если есть какие-то дела, лучше их решать сразу. Так душе спокойнее, как говорят.
Тут вытащенный мной старик повернул голову в сторону своего дома и прокряхтел:
– Это была вся моя жизнь, моя ферма, мы с покойной моей Элизой, моей доченькой, много лет пытались сделать этот мир лучше. Но сначала корпорации не дали кредит на ее лечение, а теперь и остальное решили отнять. Столько трудов потрачено, столько времени – и все впустую.
– За что это они вас так? – поинтересовался Доктор.
– Какая-то крупная шишка решила скупить ближайшие фермы, пришли головорезы и цены предложили, как будто мы в выжженной пустыне живем, на никому не нужной земле, а ведь здесь все честные работяги, всю жизнь кровью и потом землю удобряли. Мы сделали все, чтобы жить, а не выживать, даже работорговцы боялись нас. А то, что они хотели нам дать за это, вот здесь шестнадцать ферм, и если бы нам очень повезло и мы сбросились бы, может, на одну бы и хватило.
– Слушай, Джек, Джеки. Надо как-то помогать фермерам, у нас вроде бы есть возможности, и это все интересно.
– Ну, я-то не против, а как думаешь, им можно доверять? Ну, а даже если и можно, что мы им можем предложить и что они нам?
– Я, кстати, думал насчет того, чтобы расширятся, а они фермеры, а мы занимаемся почти фермерством. Да и денег у нас последнее время больше, чем надо.
– Ах, грязный, грязный доктор, почувствовал вкус денег, расширяться захотел. Ладно, забирай старика, поехали домой, там поговорим, подумаем.
– Я не могу так сразу, – растерянно проговорил человек на земле, – мой дом, как я его брошу?
– Этот? – показал я пальцем на пылающий факел, который совсем недавно был его домом, но с каждым мгновением от него оставалось все меньше и меньше.
– Да. Нет. У меня там, в амбаре, корова, давайте ее в пикап мой загрузим хотя бы, кормилица моя, – и после небольшой паузы, сильно понизив голос, старик закончил, – да и поедем.
Этой ночью, пока Док обсуждал планы и какие-то дела с нашим