Сам он тоже считал их аферистками, никогда не подавал. Но сегодня черные платья, платки, кресты, неестественно бледные, кукольные лица до испуга резанули по сердцу. Миражи.
Саша опять с комментарием:
– Монаха встретить – к несчастью. А если он липовый?
Только на то и надежда.
– Много ты понимаешь! Ну-ка, останови.
Сзади гудели, орали, а он не спеша полез во внутренний карман, вытянул из пачки банкнот десять долларов. Постное белое лицо за окном – ни радости, ни благодарности. Глухое:
– Благослови вас Господь.
– А пошла ты!
Поднял стекло.
– Поехали!
Пока что Саша выходил победителем из всех стычек с иномарками, не говоря уже об отечественной мелочи. Но вдруг справа возник точно такой же черный джип. Только стекла тонированные, слепые. Чуть оторвется, чуть отстанет – и снова пристроится, обязательно справа, впритирку. Показалось: за черным окном скалится, грозит кто-то страшный. Муторно, нехорошо. Ждал в оцепенении. Перед светофором Саша нагло влез из третьего ряда в крайний левый, свернул. Ушли. Сволочи, сволочи! Саша что-то заметил, осмелился успокаивать:
– Андрей Андреевич, это же так, дорожные игры. Я его подрезал немножко, вот он и…
Ну погоди, недолго тебе косые глаза передо мной к небу заводить.
У офиса еще больше накатило. Когда пошли хорошие деньги, сотрудники и клиенты начали под руку толкать: надо бы для ремонта фирму посолидней нанять, с архитектором. Наняли, денег вбухали уйму. Получился блеск. Но сейчас нелепость бросилась в глаза: в двухэтажном здании соседка слева – последняя в Москве неотремонтированная аптека, обшарпанная, с тусклой вывеской, сосед сверху – захудалый магазин, рядом помойка вонючая, а у них на первом этаже – рамы беленькие, пластиковые, ступеньки мраморные, перед входом травка искусственная. Марсианская база. Беззащитная, глупо открытая всем ветрам. Кто поосторожнее, пристраивался без показухи в институтах, конструкторских бюро, общежитиях. Без вывески, вернее, под старым прикрытием. Идешь по улице – «НИИ такой-то». А сам НИИ ужался раз в пять и по-братски, за божескую плату делится площадью с фирмачами. Внутри можно и блеск устроить. Самые богатые, и наши, и не наши, замыкались в башнях из стекла и бетона, дорогих гостиницах, офисных комплексах. Межпланетные гиганты, способные держать оборону против всей бесприютной вселенной.
Дверь открылась от одного поворота ручки. А ведь приказано – пускать только через домофон. Охранник, приосанившись, разговаривает с чернявой девицей, помощником бухгалтера, не сразу оглядывается. С ума они посходили, что ли? Не стал связываться, но так глянул, что глупые рожи вытянулись. Девица порскнула к себе.
В холле перед кабинетом подскочила секретарша:
– Андрей Андреевич! Вам сегодня склад смотреть. Вы помните?
– Помню, помню!
Эта сразу схватывает, что к чему. Улыбку прочь, лицо строгое, деловое, без обиды. И к столу,