Жак остался внизу, наблюдая за толпой жадно едящих солров. На первом этаже днем обычно стоят гам и столпотворение. Но сейчас он был погружен в полутьму. Лишь одна свеча горела на прилавке, роняя мягкие тени на стулья, столы, спины и солров, а также на лицо Жака, который сел за стол, подпер кулаком обросший пушком подбородок и прикрыл в дреме глаза.
Между тем, хозяин заведения подошел к двери комнаты, отер пот с оплывшего лица и постучал. Затем вошел. На двух сдвинутых кроватях, самых больших, которые нашли, сидел с краю его гость. А у стены лежала седовласая и закутанная в шерстяные одеяла старая женщина. Она лежала и глядела в стену, скрючившись. «Куда это он ее, такую больную, везет?» – подумал тавернщик, приняв эту странную неподвижность за болезнь.
– Вы-ть звали? – сказал он как можно почтительно.
– Звал, – отозвался холодно гость. – Скажи-ка мне, тавернщик, какие поселения и города расположены севернее Мориуса?
– Севернее?
– Да, в горах.
– А-ть! Только пастушьи кочевые. Но и то уже не везде. К Хышу уже не идут. Остерегаются гудения.
– Почему?
– Так гудение земли… господин…
И хозяин заведения склонил большую голову, словно искренне не понимая, почему гостя не устроил его ответ. Однако тот лишь нахмурился и грозно заметил:
– Тавернщик, я не местный! Изъясняйся понятнее. Недавно было землетрясение?
– Извините, господин. Да… Три года назад подле Хыша загудела земля, аккурат после перелета торуффов. Обвалилась часть горы Медведя, на котором располагалось поселение Хыш. Пастухи боятся гнева богов, поэтому теперь это место обходят стороной. Ходят теперь по Данк-Хышу…
– Так все пастухи теперь ходят около Данк-Хыша?
– Да-да! Они сейчас на этих зимних пастбищах.
– Хорошо. А скажи-ка, есть ли среди пастухов проводники по горам? – спросил гость.
– Так вы-ть… Они все проводники… Все пастухи водят свои стада. Кочевой люд! Погрузят на коз и лошадей весь свой жалкий скрабишко и, пока жарко тут, внизу, они поверху ходят, а сами живут где попадется. Потом по зиме спускаются с отарами в Данк-Хыш и торгуют с нами. Меняют жир, шкуры, мясо, масло, поделки на все то, что привозят по трактам к нам купцы…
– Мне нужен самый знающий из них, – сказал с нажимом гость.
– Из пастухов?
Гость только кивнул.
– Лучший… – тавернщик задумался. – Тогда вам к Яши-Бану Обрубку! Он всю молодость сначала стада водил, забираясь летом почти на самые верхушки, а потом сокровища старых богов искал. Знает все горы, все пещеры, уступы и кряжи… Каждый камень зовет по имени!
– Где его найти?
– В Данк-Хыше, то бишь в его окрестностях и найдете! Только старый он и больной… В молодости уснул на коне с кожаной хлесткой в руке без перчатки, пока стадо шло в деревню. Пальцы отморозил.