Однако свободной ставки учителя в городе не нашлось. Педагогов выпускали с избытком. И тогда Николай Иванович Маслов, руководивший в то время районным отделом народного образования, предложил новоиспеченному педагогу поработать старшим пионервожатым в школе № 7 на Четвертом поселке (сейчас это школа № 12). Место оставалось вакантным по той простой причине, что выпускники не стремились его занимать. Товарищ Дементьева, директор школы, слыла человеком сложным. Сработаться с ней молодежь не могла. Во всяком случае, так говорили в городе.
С сестрой Еленой. Городец. 1958 г.
И вот тут проявилась одна важная особенность в характере Треушникова, которая впоследствии будет во многом определять его жизненный путь. Она заключается в неочевидности выбора. Точнее, в его неочевидности для остальных. Ведь мнение социума по тому или иному вопросу, о том или ином человеке – это тоже своего рода дополненная реальность. В нашу с вами жизнь посредством СМИ, соцсетей или просто болтовни соседей во дворе интегрируется дополнительный информационный объект, и дальше наступает уже наша персональная ответственность в области взаимодействия с этим объектом. Можно принять его в свою вселенную и действовать с учетом того, что он будто бы существует, отчего многие ваши поступки и движения неизбежно станут похожи на поступки и движения большинства, уверенного в его существовании. А можно исключить его из своего мира и попробовать остаться уникальным. Таким, как задумала вас природа.
Ну, и узнать заодно цену молве.
«Дементьева – так Дементьева», – сказал тогда юный Треушников и вскоре выяснил, что на самом деле она была хорошим директором. Просто очень требовательным.
Так или иначе, они сработались. Молодому специалисту выделили кабинет, и он приступил к своим обязанностям. Впрочем, по обязанности он должен был делать гораздо меньше, чем в итоге взвалил на себя. Насколько я помню своих пионервожатых в средней школе семидесятых годов, они особо не напрягались. Общая линейка, стенгазета, пионерский сбор – вот, пожалуй, и вся их работа. У Треушникова дело пошло по иному сценарию. Он начал с того, что придумал занятие для пацанов на переменках. Вместо перекуров и баловства в соседнем овраге они теперь выпиливали лобзиком. Помня свое собственное увлечение в детстве этим инструментом, с уверенностью могу сказать – это был королевский ход. Работа в сочетании с творчеством плюс быстрый и предметный результат твоего труда, которым к тому же можно похвастаться перед мамой, завораживали меня настолько, что я одно время летел из школы домой как на крыльях. А здесь даже не надо ждать конца уроков – пили не хочу.
Впрочем, диссиденты