От злости вены у Рэд полыхнули зеленым.
– То есть ты хочешь еще почитать, – прошипела она, – пока моя сестра заперта там с монстрами? С Королями? Я видела, что творится внизу, Эммон, и я ее там не оставлю.
– Разумеется, мы ее не оставим. Но необходимо время, чтобы…
– У нее нет времени!
Рэд не собиралась так кричать; слова прозвучали сипло и похоже на всхлип. Эммон потянулся к ней, инстинктивно стремясь утешить, но она попятилась. Он уронил руки.
Рэд вскинула ладонь, пронизанную зелеными венами и чуть тронутую корой у запястья.
– У нас есть все время мира. – Теперь она шептала. – Но у Нив его нет. Нив – все еще человек.
Эммон словно застыл, в глазах у него было ничего не прочесть.
– Ты сожалеешь о том, что перестала быть человеком, Рэдарис?
Порой он по-прежнему называл ее полным именем – в постели, или шутки ради. Но сейчас Эммон произнес его церемонно. Как чужой.
У Рэд что-то оборвалось в животе.
– Конечно нет, – выдохнула она, но заставить себя протянуть руку и коснуться его не смогла. – Ты это знаешь.
Эммон не ответил, продолжая сверлить ее пронзительным взором янтарно-зеленых глаз.
Наконец он вздохнул и повернулся к лестнице.
– Я буду в библиотеке. Приходи, когда сможешь.
Его сапоги застучали по ступенькам, где-то внизу скрипнула распахнутая дверь.
Рэд отошла от зеркала к одному из увитых плющом окон и посмотрела, как Эммон шагает через двор Крепости. Какой-то частью души ей захотелось окликнуть его, заставить вернуться, позволить ему взять ее прямо на полу башни и не отпускать до тех пор, пока их ссора не забудется.
Но она не стала.
Вместо этого она подумала обо всех деревьях внутри себя, о скрытом у нее под кожей Диколесье. И о страж-древах, которые они с Эммоном вобрали. О страж-древах, чья гибель от гнили открывала врата в Тенеземье.
Эммон хотел подождать. Хотел отыскать способ помочь Нив, совершенно ничем не рискуя. Рэд знала, что это невозможно. Она понимала его страх – мысль о том, что она может потерять Волка, скручивала ей колючими узлами все нутро – но у Эммона не было ни брата, ни сестры. Не было близнеца. Он не в силах был понять Рэд и саму природу ее боли.
Рэд больше не могла допускать, чтобы Нив оставалась внизу. Она не могла ждать, пока Эммон придумает свой воображаемый идеальный план, исключающий риски.
И не могла позволить ему помешать ей испробовать нечто, способное сработать.
В голове у нее разнесся шорох, словно ветер всколыхнул деревья. Предупреждение? Благословение? Ей было наплевать. План у нее вышел слабенький и едва продуманный, но больше Рэд было не за что уцепиться, и отчаяние залатало в нем все бреши.
Внизу, во дворе, Эммон замер у входа в Крепость. Обернулся, подняв к Рэд глаза, затененные полуденным солнцем. И исчез в дверях.
Если она ему скажет, он попытается ей помешать – может быть, даже запрет ее в проклятой библиотеке. Если она собирается действовать, делать это надо сейчас, и в одиночку.
Как