Разговор с Михаилом затронул в его душе самые слабые и болезненные чувства, связанные с самым началом его монашеской жизни. В его памяти очень живо всплыли многие забытые фрагменты жизни и в первом монастыре и во втором.
Он вспомнил ту особую атмосферу монашеского братства и общинности, которой он очень дорожил, вспомнил строгий монастырский распорядок, который чем-то роднил монастырь с армией и военной службой, вспомнил ту душевную простоту и искренность совместного служения, которое было самой большой душевной отрадой для его ума и сердца.
Все эти воспоминания подняли в его душе целый пласт забытых эмоций и переживаний, которые не просто заполнили, а буквально затопили его ум и сердце ностальгическими чувствами, от которых невозможно было избавиться и которые породили вначале сомнение, а потом и смутное желание вернуться обратно в монастырь.
С этими мыслями молодой монах уже две недели ложился спасть и просыпался каждое утро и трудности, внезапно возникшие на работе в связи с изменением структуры управления их предприятием и переходом на новый объект, только подлили масла в огонь сомнений. Именно по этой причине молодой монах решил не откладывая в долгий ящик нанести визит к старцу.
В последние выходные месяца выдалась более-менее нормальная и сухая погода и с самого утра молодой монах отправился в гости к старцу, захватив, как всегда, некоторых нехитрых презентов и гостинцев для того в виде пачки хорошего чая, сладостей, рыбных консервов и свежего, практически ещё тёплого хлеба.
Старец практически не ел мяса и предпочитал мясу рыбу в особенности консервированную скумбрию в собственном соку, тунца или сайру. Купив по дороге всё необходимое, молодой монах уже к десяти часам был возле дома старца. Подойдя к двери, он осторожно постучал:
– Можно войти, отче ?
Никто не ответил. Монах постучал чуть сильнее:
– Отче, вы дома, можно войти?
– Да, да, входите, – откуда из далека донёсся совершенно незнакомый женский голос. Дверь мягко отворилась и молодой монах увидел на пороге довольно симпатичную женщину неопределённого возраста в длинном и широком платье почти до щиколоток с утончённой и даже изящной фигурой, подчёркнутой тонкой талией, которая с улыбкой сказала:
– Здравствуйте, я Марта, а вы наверно к старцу ?
– Да, к нему, – несколько растерянно ответил молодой монах. – А он дома ?
– Он с самого утра отлучился по своим делам, но с минуты на минуту должен быть. Вы проходите.
Молодой монах нерешительно вошёл в дом и снял обувь.
– Может вам сделать чай с дороги ? – переспросила Марта.
– Нет, спасибо,