Артур спрыгнул на землю. Ответил на поклоны рыцарей. Старший из них попросил предъявить грамоты, удостоверяющие личность.
От такой просьбы Артур слегка опешил. Никаких грамот у него при себе отродясь не водилось, а буллу, удостоверяющую его особые полномочия, он сдал тогдашнему командору еще сто лет назад, перед тем, как уехать к профессору. Артур представился. Сказал, что прибыл по распоряжению командора. После ссылки на начальство – пропустили. И его, и Серко.
Город сильно разросся. За стенами стало тесновато, и даже вечно загаженные, заваленные мусором рыночные площади превратились в улицы. Чистые. Узкие. С высокими многоэтажными домами. Орден Храма привечал людей, что правда, то правда, но пока Артур ехал к внутренним стенам, отделяющим крепость от города, ему казалось, что вместе с храмовниками в опалу подались все, кто когда-либо принимал таинства из рук орденских священников.
Двуглавая церковь – извольте радоваться. Вера одна, каноны – общие, а паству делят, как волки ягненка.
Артур не спешил. Серко, которому полагалось бы уже притомиться, напротив, рвался вперед, тянул повод, картинно выгибая длинную шею. Подковы его процокали сначала по асфальту, потом – ближе к центру – по брусчатке.
Артур слушал эхо подков. Многоголосое, звонкое, даже уличный шум не заглушал его. Радостное такое эхо.
Здесь, в Сегеде, было все, чего раздражающе не хватало в Шопроне: были почтительные взгляды прохожих; настоящие, от души, а не вынужденные, сквозьзубовные улыбки; простолюдины снимали шапки, и не плевались через плечо, когда рыцарь скрывался из виду. Здесь было, как раньше. Даже сердобольные дамы с корзинками в воротах госпиталя казались знакомыми. И то, что сам госпиталь разместился прямо в городе, не прячась за стенами крепости, было правильно: орденские лекари-маги принимали всех страждущих, потому что «смирение и милосердие» – не просто слова.
Рай. Рай на истерзанной солнцем земле Долины.
И запах воды от реки.
Между прочим, царящие вокруг благолепие и порядок – прежний порядок – вселяли надежду на то, что и встреча с новым командором пройдет мирно. Кем бы он ни был, новый глава ордена, он чтит традиции, и, может быть, допускает, что нет ничего сверхъестественного в возвращении одного из братьев после столетней отлучки. Может быть. Может быть он, также, допускает, что обвинения в колдовстве, выдвинутые против этого брата были необоснованными? И что упомянутый брат действительно находится в кровном родстве с неким колдуном. А также, что колдун этот – вовсе не колдун, а обыкновенный маг. Ну, пусть не самый обыкновенный…
Нет. Верится с трудом. Собственно, вообще не верится. Но деваться все равно некуда: был приказ явиться в Сегед, значит надо явиться. А там, как пойдет.
На площади перед крепостными вратами его остановили снова. Вновь спросили удостоверяющие личность грамоты. Услышав, что таковых не имеется, приказали оставить оружие. Поскольку Миротворец и так висел у седла,