– Я рада, что у нас такие взаимные чувства. Но объясни мне, любовь моя, как ты ухитрился не прочитать ни одной книги? Даже «Мастера и Маргариту»! Кино смотрел, а книжку в руки не взял.
– А они чем-нибудь отличаются?
Тамара махнула рукой.
– Да, вспомнила. Андрей вернулся домой. Давайте соберёмся и в выходные пойдём его навестим.
– Лучше ему? – спросил кто-то с задней парты.
Тамара покачала головой.
В любом другом случае Саша бы промолчала, но в том, что касается болезни, – она усвоила мамино правило – молчать нельзя. Плевать на условности, вдруг можно чем-то помочь?
Она шёпотом спросила у соседки по парте, темноволосой девочки с длинной чёлкой:
– А что с ним случилось?
– У него рак нашли, – также тихо ответила девочка. – Представляешь, в семнадцать лет!
Саша кивнула и больше ни о чём не спрашивала, но на перемене подошла к классной, которая – с ума сойти, не ожидала Саша этого – вызывала у неё безотчётное доверие.
– Тамара Михайловна, а родители его за границу лечиться не возили… Андрея?
Классная тяжело опустилась на стул:
– Понимаешь, солнце моё, там работает один папа. Ремонтирует компьютеры. А мама уже давно сидит с Андрюшкой.
– Так можно собрать…
– Как ты соберёшь, у нас город маленький… Я уж думала, но ведь копейки соберём, сейчас люди мошенников боятся.
– Зря вы так, – возразила Саша. – У меня есть знакомая, волонтёр. Она сейчас сама в больнице, но скоро выпишется…
5
В конце ноября резко похолодало. А в больничном городке во всех корпусах тепло, даже жарко. Окна заклеены на зиму, форточки разрешают открывать ненадолго. К батареям не прислоняйся – чистые утюги. Сердечники чувствуют себя неважно: задыхаются, вытирают лица мокрыми платками.
И где в такой обстановке спокойно покурить? Рената идёт вниз и бестрепетно открывает большую тяжёлую дверь. Это чёрный ход, сюда подъезжают «скорые».
Мороз ошпаривает белым облаком-кипятком. Рената дышит и морозным воздухом, и табачным дымом. Она бы продержалась здесь как можно дольше – так ей хорошо, но перед ней вырастает фигура травматолога Васи.
Он старше её всего на каких-то несколько лет: Ренате восемнадцать, Васе двадцать четыре. Поэтому он для неё и Вася. Травматолог очень худой и высокий. Ренате кажется, что голова его уходит куда-то в поднебесье. В морозном облаке её едва видно.
Вася всплёскивает руками. С его точки зрения, в Ренате всё неправильно: и наброшенная на плечи курточка на рыбьем меху, и тоненькая тельняшка в сочетании с джинсами. Минус двадцать шесть на градуснике, он только что смотрел! А хуже всего – резиновые шлёпки. Считай, Рената босая стоит на льду!
Вася всовывает Ренату в куртку, застёгивает молнию до самого подбородка.
– Окурок выбросила – и в палату! Совсем с ума сошла!
– Так у меня же не пневмония, а я именно с ума сошла! – Рената смотрит на него