– Она хочет ехать на лошади. Думаю, с этим можно повременить, – говорит Рутил, и по звуку я слышу, как он двигает оковы. Лязг металла слегка нервирует, но ничего такого, чтобы могло вывести меня из равновесия.
– Что значит – на лошади? – удивляется Туман. – А если она рванет с обрыва? Я уже такое видел.
– Мое условие, – сухо произношу я, не оборачиваясь. На мгновение в комнате повисает тишина. Прозвучало слишком дерзко? Я облизываю пересохшие разбитые губы и все равно смотрю в окно.
Туман хмыкает и по звуку отодвигаемого стула я понимаю, что он поднялся. До боли стискиваю пальцы в кулак. Если он подойдет, чтобы снова нашептать на ухо гадостей, то мое мнимое спокойствие исчезнет.
Не оборачивайся. Не смотри. Не выдержишь.
– Твоя ответственность, Рутил, – бросает Туман и тенью проходит к двери. Он выскакивает на улицу, и я стремительно отворачиваюсь. Смотрю на Рутила и Вербу.
– О чем он? – говорю все так же сухо, потому что нельзя позволить себе другого.
– Когда я забрал тебя сюда, а не оставил у вед под надзором Тумана, вождь предупредил, что за любые последствия отвечаю я.
– Например?
– Если ты умрешь. Если умрет кто-то из наших по твоей вине.
– Почему ты мне не сказал? – я нисколько не понимаю Рутила. – Почему не оставил у ведов?
– Из-за меня… – вступает Верба, но замолкает, столкнувшись с тяжелым взглядом мужа.
– Я сам решил, – он говорит так, что и сомнения не возникает.
Тру ладонью лицо. Ну ладно Верба, она о последствиях не думает, но Рутил не кажется праздным юнцом, чтобы так глупо рисковать семьей.
– Ты ничем не обязана, – твердо произносит он, глядя мне в глаза. – Я поверил своей жене. И если это не окажется правдой, отвечать тоже мне. Ясно?
Я смотрю на Вербу, пытаясь уловить, о какой правде речь, пока она не разводит полы рубашки в стороны и не показывает небольшой след от ожога на животе. Ровно там, где я прикладывала руку, чтобы вернуть Иве биение сердца.
– Пришлось рассказать, как все было, – она виновато опускает голову. – Иначе они бы тебя не отпустили.
Наивная Верба, они и не отпустят теперь.
Решительно беру со стола оковы и защелкиваю на запястьях. Я еще не проиграла. В любом случае, сигануть с обрыва всегда успеется. Рутил с безнадегой в глазах наблюдает за этим, и мы поднимаемся.
– Я тоже поеду, – заявляет Верба. Рутил, вздохнув, кивает, никак не может ей в чем-то отказать.
– Разбалуешь ее. – Качнув головой в сторону убежавшей девчонки, я неодобряюще поджимаю губы.
Машина у дома утробно рычит, дожидаясь нас, Туман не выходит проверить мои оковы. Я подхожу к лошади и провожу рукой по ее морде, чуть склоняюсь, давая к себе привыкнуть, беру за поводья и тяну. Кобыла покладисто шагает вперед и слегка толкает меня носом, проходится губами по руке. Подпускает. Я подпрыгиваю и с большим трудом усаживаюсь верхом, тело моментально отзывается на чрезмерное усилие болью в ушибленных местах и ослабевших мышцах.